Кавказ. Горячие точки
19 дек 2025
Как на Северном Кавказе матерей разлучают с детьми: огласка — единственный способ защиты?
Оглавление
- Дело Зухры Бакаевой
- Смерть Пятимат Евкуровой
- История Лизаны Умаровой
- Обращение Аси Героевой
- История Хеды Пацаевой: десять лет препятствий
- Обращения к федеральному омбудсмену
- Инструмент давления на женщин
Зухра Бакаева из Ингушетии сумела добиться, чтобы семья мужа вернула ей детей. Это получило широкий отклик и стало прецедентом для других женщин, оказавшихся в подобных ситуациях. Матери из республик северного Кавказа начали публично заявлять о нарушении своих прав и прав своих детей.
Мы собрали несколько таких историй.
Дело Зухры Бакаевой
Жительница Ингушетии Зухра Бакаева в ноябре 2025 года через социальные сети обратилась к главе региона Махмуд-Али Калиматову с просьбой о помощи в борьбе за право жить со своими малолетними детьми. Родственники бывшего мужа похитили их, и не позволяли Зухре даже видеться с ними. Более того, они игнорировали решения суда, который постановил вернуть детей матери.
После того, как ее видеообращение широко распространилось, к ситуации подключились Следственный комитет, контрольно-надзорные органы и уполномоченный по правам ребенка. В течение нескольких дней детей вернули Зухре.
Смерть Пятимат Евкуровой
Залина Евкурова рассказала трагическую историю своей сестры Пятимат, которая умерла, так и не добившись возможности общаться с собственным ребенком.
По словам Евкуровой, ее сестра развелась со своим супругом Гериханом Багаевым семь лет назад. Однако она не смогла забрать к себе малолетнего сына. Позже родственники бывшего мужа и вовсе запретили ей видеться с ребенком. Несмотря на судебное решение в пользу Пятимат, ситуация не изменилась.
В октябре 2024 года Пятимат Евкурова попыталась встретиться с сыном в школе села Зязиков-Юрт. Директор школы Милана Мержоева не пустила ее в здание и сообщила о ее приходе родственникам бывшего мужа. Последние приехали и набросились на Пятимат с оскорблениями. Как утверждает Залина, у Пятимат, которая лечилась от онкологического заболевания, на фоне стресса ухудшилось состояние здоровья. 1 ноября 2024 года она скончалась.
В декабре 2025 года Залина Евкурова записала видеообращение к руководителю Следственного комитета с просьбой дать правовую оценку нарушениям, допущенным в отношении ее сестры.
История Лизаны Умаровой
Мать троих детей Лизана Умарова сообщает, что несколько лет назад после развода родственники ее бывшего мужа Адама Цечоева из ингушского села Алхасты отняли у нее детей.
По словам Умаровой, две ее дочери находились в социальной изоляции по вине отца — им запрещали общаться со сверстниками и посещать кружки. Позднее девочки смогли сбежать к матери, однако сын остается у отца. Адам Цечоев добивается лишения Умаровой родительских прав.
Обращение Аси Героевой
Жительница Ингушетии Ася Героева заявила, что после развода бывший муж и его родственники отобрали у нее детей и препятствуют их встречам. Она опубликовала видео, на котором, по ее словам, бывшая свекровь встречает ее ударами палкой.
Героева утверждает, что прожила в браке десять лет с жителем села Троицкое. После развода бывший супруг и его родные не позволяли ей видеться с детьми. Суд закрепил за ней право свиданий в установленное время, однако это решение не исполняется.
В своем обращении к жителям Ингушетии Героева пишет: «Когда я приезжаю в школу, учитель звонит моему бывшему мужу, который препятствует нашим контактам. Я не стремлюсь забрать детей навсегда — просто хочу видеть их, провести время согласно решению суда, а потом вернуть отцу».
История Хеды Пацаевой: десять лет препятствий
В аналогичной ситуации оказалась жительница Ингушетии Хеда Пацаева. На протяжении десяти лет она борется за право общаться со своими детьми. С 2021 года правозащитный проект heda_media оказывает ей поддержку.
В январе 2021 года Пацаева получила решение суда о разводе, закрепляющее за ней право забирать детей по выходным и праздникам. Однако, по словам Хеды, бывший муж препятствует их встречам и настраивает детей против нее.
В марте 2025 года сын Пацаевой поступил в больницу, Хеда не смогла остаться с ним на ночь — по настоянию отца ребенка персонал выгнал мать из клиники.
Обращения к федеральному омбудсмену
7 декабря пресс-служба Уполномоченной при президенте РФ по правам ребенка сообщила, что к омбудсмену обратились более двадцати женщин, столкнувшихся с разлучением с детьми. Уполномоченная лично выслушала каждую заявительницу, отметили в сообщении. Особое внимание уделили ситуациям, в которых повторный брак матери используется как основание для ограничения общения с детьми, проживающими с отцом.
В сообщении также подчеркнули, что многократные обращения женщин в различные инстанции ранее оставляли без внимания, что усиливало у матерей чувство беспомощности.
Инструмент давления на женщин
Мы решили собрать эти истории, чтобы еще раз напомнить о существовании в Ингушетии и других республиках Северного Кавказа устойчивой практики, при которой после развода у матерей отбирают детей. Такие действия прикрывают «обычаями» или «семейными ценностями». Истории Зухры Бакаевой, Пятимат Евкуровой, Лизан Умаровой, Аси Героевой и Хеды Пацаевой — лишь малая часть из множества подобных свидетельств.
Практика разлучения детей с матерями после развода основана не на законе, а на самовольных действиях со стороны отца и/или его семьи. Это полностью противоречит нормам российского и международного права. Это разрушает связь между матерью и ребенком и используется как инструмент давления на женщин. Под предлогом следования традиции формируется система произвола, против которой не имеют силы даже решения суда. Но, как мы видим, матери не сдаются, продолжая бороться за права — свои и детей.
Лидия Михальченко
Журналистка, авторка проекта «Кавказ без матери»
Практика насильственной разлуки детей с матерью на Северном Кавказе очень распространена, но когда государство не ведет статистику, мы не можем посчитать, а можем лишь ориентироваться на частные случаи — из обращений к нам, сообщений от местных жителей или того, что мы знаем из прессы и соцсетей.
Наверное, нет ни одного человека, особенно женщины, из тех, с кем мы разговаривали, которая не рассказала бы нам: мою маму отобрали у моей бабушки, у сестры забрали ребенка и выгнали ее, подружке после развода не дают видеться с детьми и так далее.
Учителя нам рассказывали, что у них в классах есть дети, которые растут без мамы — у них получается видеться только в школе, урывками. Сложно сказать точные цифры, но есть огромное число детей, растущих полусиротами при живых матерях, которые их ищут или ждут. Есть множество людей, уже выросших без матери: бывает, даже пожилые женщины нам рассказывают, что их младенцами отобрали у матери.
Наверное, нет ни одного человека, особенно женщины, из тех, с кем мы разговаривали, которая не рассказала бы нам: мою маму отобрали у моей бабушки, у сестры забрали ребенка и выгнали ее, подружке после развода не дают видеться с детьми и так далее.
Учителя нам рассказывали, что у них в классах есть дети, которые растут без мамы — у них получается видеться только в школе, урывками. Сложно сказать точные цифры, но есть огромное число детей, растущих полусиротами при живых матерях, которые их ищут или ждут. Есть множество людей, уже выросших без матери: бывает, даже пожилые женщины нам рассказывают, что их младенцами отобрали у матери.
Таких рассказов много в Чечне, Ингушетии. В Дагестане меньше — там не любят, когда мы эту тему поднимаем, наоборот, говорят: у нас отцы бросают, не общаются с детьми. Но у нас есть обращения из Дагестана, и тоже их не мало. В этих трех регионах это происходит часто, и в городах, и в селах.
О распространенности этой практики можно судить по тому, что когда, например, женщина не хочет терпеть побои в семье, она уходит, детей у нее отбирают, в соцсетях никто не удивляется, местные пишут: «А чего она хотела? Знала же, что детей у нее отберут».
Самое сложное, когда даже неизвестно местонахождение похищенных у матери детей. Или когда известно, но при попытке их увидеть мать избивают, не дают общаться или просто прогоняют. Нередко на детей давят, заставляют оттолкнуть мать. Порой доходит до физического насилия и прямых угроз: нам известен случай, когда детям говорили, что мать посадят в подвал. От этого у ребенка ум за разум заходит, мол: «Как так? Это же моя мама». Такое издевательство над детьми — это очень страшно.
О распространенности этой практики можно судить по тому, что когда, например, женщина не хочет терпеть побои в семье, она уходит, детей у нее отбирают, в соцсетях никто не удивляется, местные пишут: «А чего она хотела? Знала же, что детей у нее отберут».
Самое сложное, когда даже неизвестно местонахождение похищенных у матери детей. Или когда известно, но при попытке их увидеть мать избивают, не дают общаться или просто прогоняют. Нередко на детей давят, заставляют оттолкнуть мать. Порой доходит до физического насилия и прямых угроз: нам известен случай, когда детям говорили, что мать посадят в подвал. От этого у ребенка ум за разум заходит, мол: «Как так? Это же моя мама». Такое издевательство над детьми — это очень страшно.
