19 ИЮНЯ 2024
Адвокат ХПГ о сексуализированном насилии в условиях конфликта в Украине
19 ИЮНЯ 2024
Тамила Беспалая: «Насилие совершается и над пленными, и над гражданскими, которые оказываются в зоне оккупации»
19 июня — Международный день борьбы с сексуализированным насилием в условиях конфликта. Центр «Мемориал» публикует данные последних докладов, которые освещают эту проблему в связи с войной в Украине, а также интервью с Тамилой Беспалой, адвокатом Харьковской Правозащитной Группы, которая занимается делами пострадавших от сексуализированного насилия, совершенного российскими военными.
Война не только снимает запрет на убийство, но и провоцирует другие виды насилия. «Сексуализированое насилие в условиях конфликта имеет долгосрочные пагубные последствия для жертв и используется в качестве метода ведения войны, пыток и террора», — пишет ООН. Воюющие стороны не всегда готовы это признавать, и поэтому так трудно расследовать подобные преступления и помогать пострадавшим.
В докладе Независимой международной комиссии по расследованию нарушений в Украине, опубликованном 5 апреля 2024 года, задокументированы случаи изнасилования и другого сексуализированного насилия в отношении женщин. В нем также подробно описываются случаи пыток сексуализированного характера и угрозы изнасилования военнопленных-мужчин. Составители доклада отмечают, что задокументированные преступления имеют тяжелые и долгосрочные последствия для физического и психического здоровья жертв и являются крайне травматичным опытом для членов их семей.
Наши коллеги, Харьковская правозащитная группа, занимается проблемой сексуализированного насилия в условиях войны уже два года. 16 мая 2024 года они опубликовали статью, которая ссылается на данные Уполномоченного Верховной Рады Украины по правам человека. Ему известно о 292 случаях сексуализированного насилия, которое российские военные могли совершать в Украине с начала российского полномасштабного вторжения.
Среди пострадавших есть мужчины, женщины и несовершеннолетние дети. Речь идет о различных видах сексуализированного насилия: изнасиловании, увечьях или насилии над половыми органами, принудительном обнажении, угрозах и попытках изнасилования, принуждении смотреть на надругательство над близкими людьми, а также о других видах сексуализированного насилия.
Юристка ХПГ Тамила Беспалая рассказала нам о том, с какими случаями ей приходится сталкиваться, кто становится жертвами насилия и какие основные проблемы стоят перед правозащитниками, которые документируют преступления военных и работают над тем, чтобы привлечь виновных к ответу.
Тамила Беспалая
адвокат ХПГ
О запуганности пострадавших
О юридической процедуре
«Мы работаем с Комитетом ООН по правам человека и с Международным уголовным судом (МУС). Работа МУС направлена на привлечение к ответственности лиц, которые отдавали приказы. А Комитет по правам человека пытается установить ответственность непосредственных исполнителей.
Прежде чем обратиться в Комитет ООН, мы должны исчерпать это на национальном уровне, причем под национальным уровнем в данном случае понимается не только Украина, но и РФ. Мы отправляем документы в Россию, и из России нам формально на все отвечают. Сначала это были короткие ответы, буквально два-три предложения. Теперь это может быть уже несколько листов. Не знаю, с чем это связано, то ли команда сменилась, то ли поняли значение этой процедуры, что война в какой-то момент кончится, и придется отвечать.
Есть случаи, когда военная полиция РФ, еще будучи на оккупированных территориях, сама начинала расследовать эти дела. У некоторых [пострадавших] хватало смелости к ним обращаться. Есть переписка от пострадавших, есть материалы, которые были вручены людям на оккупированных территориях. Но в основном пострадавшие подают заявления сразу в нашу прокуратуру. Мы вместе с группой психологов участвуем в расследовании и сборе свидетельств. Это очень тяжелый опыт, многие юристы не выдерживают. Именно потому, что не каждый может с этим работать, я себя чувствую на своем месте, я знаю что полезна».
О тех, кто совершает насилие
«Насилие совершается и над пленными, и над гражданскими, которые оказываются в зоне оккупации. „Воля свыше“ дана всем, но у кого-то из солдат что-то человеческое остается, а у кого-то — нет. Это видно по свидетельствам, которые мы собираем. Некоторые районы почти не затронуты, а другие, как, например, территория Херсона, где были „вагнеровцы“, — оттуда ни один человек не выходит неизнасилованным. Родственники забирают белье, а оно всё окровавленное. Это почерк зэковский, это даже не сексуальное насилие, люди там были в сексуальном рабстве — мужчины, женщины, дети».
О пленных — военных и гражданских
«Во время войны брать в плен военных — не преступление. Преступление — это нарушать условиях содержания. Не может быть пыток. Это дикость. Условия содержания в российском плену такие, что люди выходят оттуда полуживыми. Их доводят всеми способами до состояния, когда они не просто не могут держать оружие, но и не могут продолжать род. Я считаю, что это намеренное уничтожение, юристы называют такое геноцидом. И там еще ведется психологическая работа — агитация, пропаганда. Те, кто попали сразу в плен и возвращаются сейчас, спустя два года, дезинформированы.
Но если обмен военных происходит, то с гражданскими все гораздо хуже. Количество гражданских в плену неимоверное, условия одинаковые, разницы между гражданскими и военными, женщинами и мужчинами там нет. Вернуть их — главная проблема сейчас. Самое обидное, что Украине не на кого их менять, понимаете? На территории Украины много граждан РФ, но мы же не берем их в плен».
«Мы работаем с Комитетом ООН по правам человека и с Международным уголовным судом (МУС). Работа МУС направлена на привлечение к ответственности лиц, которые отдавали приказы. А Комитет по правам человека пытается установить ответственность непосредственных исполнителей.
Прежде чем обратиться в Комитет ООН, мы должны исчерпать это на национальном уровне, причем под национальным уровнем в данном случае понимается не только Украина, но и РФ. Мы отправляем документы в Россию, и из России нам формально на все отвечают. Сначала это были короткие ответы, буквально два-три предложения. Теперь это может быть уже несколько листов. Не знаю, с чем это связано, то ли команда сменилась, то ли поняли значение этой процедуры, что война в какой-то момент кончится, и придется отвечать.
Есть случаи, когда военная полиция РФ, еще будучи на оккупированных территориях, сама начинала расследовать эти дела. У некоторых [пострадавших] хватало смелости к ним обращаться. Есть переписка от пострадавших, есть материалы, которые были вручены людям на оккупированных территориях. Но в основном пострадавшие подают заявления сразу в нашу прокуратуру. Мы вместе с группой психологов участвуем в расследовании и сборе свидетельств. Это очень тяжелый опыт, многие юристы не выдерживают. Именно потому, что не каждый может с этим работать, я себя чувствую на своем месте, я знаю что полезна».
О тех, кто совершает насилие
«Насилие совершается и над пленными, и над гражданскими, которые оказываются в зоне оккупации. „Воля свыше“ дана всем, но у кого-то из солдат что-то человеческое остается, а у кого-то — нет. Это видно по свидетельствам, которые мы собираем. Некоторые районы почти не затронуты, а другие, как, например, территория Херсона, где были „вагнеровцы“, — оттуда ни один человек не выходит неизнасилованным. Родственники забирают белье, а оно всё окровавленное. Это почерк зэковский, это даже не сексуальное насилие, люди там были в сексуальном рабстве — мужчины, женщины, дети».
О пленных — военных и гражданских
«Во время войны брать в плен военных — не преступление. Преступление — это нарушать условиях содержания. Не может быть пыток. Это дикость. Условия содержания в российском плену такие, что люди выходят оттуда полуживыми. Их доводят всеми способами до состояния, когда они не просто не могут держать оружие, но и не могут продолжать род. Я считаю, что это намеренное уничтожение, юристы называют такое геноцидом. И там еще ведется психологическая работа — агитация, пропаганда. Те, кто попали сразу в плен и возвращаются сейчас, спустя два года, дезинформированы.
Но если обмен военных происходит, то с гражданскими все гораздо хуже. Количество гражданских в плену неимоверное, условия одинаковые, разницы между гражданскими и военными, женщинами и мужчинами там нет. Вернуть их — главная проблема сейчас. Самое обидное, что Украине не на кого их менять, понимаете? На территории Украины много граждан РФ, но мы же не берем их в плен».
Если вы стали жертвой пыток российских военных, или у вас есть сведения о таких случаях, вы можете обратиться за помощью в Харьковскую правозащитную группу.
Сайт: https://help.khpg.org/
Электронная почта: [email protected]
Телефон: +38 (050) 405 3015
Поделиться в социальных сетях
