«Промелькнула мысль "Неужели так?"». Годовщина похищения Олега Орлова в Игнушетии

В ночь с 23 на 24 ноября 2007 года в центре Назрани похитили Олега Орлова — на тот момент главу ныне ликвидированного ПЦ «Мемориал». Рассказываем, что произошло в тот день и что сегодня об этом думает Олег Петрович, теперь уже сопредседатель ЦЗПЧ.

Олег Орлов приехал в Ингушетию на фоне массовых протестов против режима тогдашнего главы республики Мурата Зязикова. Люди выступали против коррупции и беспредела силовиков. Несогласных нередко похищали и убивали. Были все основания полагать, что за этим стояли силовики. Олег Петрович поехал в республику, чтобы разобраться в ситуации.

В Назрани Орлов заселился в гостиницу «Асса», которая считалась самой безопасной в Республике, ее охраняли сотрудники ППС МВД Ингушетии.

«23 ноября, в полдвенадцатого ночи, ко мне в номер постучали, и тихий женский голос что-то неразборчиво прошептал. Я открыл дверь, на пороге было три здоровых человека в балаклавах. Они стояли  с автоматами, направленными на меня», — вспоминает Орлов.

Правозащитник сначала подумал, что произошла какая-то ошибка, и пытался это донести до нападавших. Олег Петрович сказал, что он член экспертного Совета при Уполномоченном по правам человека в РФ и предложил силовикам взять удостоверение из его пальто. Оно висело шкафу с раздвижными дверями, но вместо того, чтобы просто открыть, похитители зачем-то выломали их. «Старший» сказал: «Все в мешок!», и они забрали все, что было внутри шкафа. По словам правозащитника, тогда он понял, что нападавшие не ошиблись. Потом, не дав одеться, они надели ему на голову черный мешок и в тапочках, волоком через улицу, затащили в какой-то микроавтобус.

Рядом с ним также посадили несколько человек, они с Орловым смогли перекинуться парой слов. Олег Петрович понял, что это съемочная группа канала «РЕН ТВ», они тоже жили в гостинице «Асса» и не понимали, что происходит. Пока автобус не отъехал от гостиницы, неизвестный задал каждому несколько вопросов. Видимо, чтобы удостовериться в том, что захватили именно тех, кого надо. Затем похищенным приказали молчать. Один из вооруженных людей кому-то сказал: «Все в порядке, зачистка гостиницы завершена», после чего нападавшие также загрузились в микроавтобус.

Вскоре после того как машина тронулась, кто-то из похитителей сказал: «Не беспокойтесь, наш старший вас допросит и отпустим». Примерно через час машина остановилась, раздался чей-то громкий приказ: «Ликвидировать с глушителем». Орлова и съемочную группу выкинули из машину на землю.

Перед тем, как уехать, один из похитителей сказал: «Лежать и не двигаться, пока мы не уедем. Если еще раз вас тут [в Ингушетии] увидим - убьем».  Затем избивавшие сели в машину. «И вот тут я увидел, поскольку мешок уже не закрывал глаза, что нас привезли на светлом микроавтобусе, — вспоминает Орлов. — Он уезжал, а мы лежали на заснеженном пустом поле и вдали светились огоньки».

По факту похищения возбудили уголовное дело по трём статьям УК: «воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов» (ст. 144 часть 1), «незаконное проникновение в жилище с применением насилия» (ст. 139 часть 2) и «грабеж — открытое хищение чужого имущества». При этом правозащитники отмечали, что следователи «не заметили»: «похищение человека» (ст. 126), «угрозу убийством» (ст. 119), «побои» (ст. 116) и «причинение умышленного вреда здоровью» (ст. 112).

В 2011 году расследование приостановили. Виновных так и не наказали. Согласно материалам дела, следователь докладывал руководству МВД Ингушетии, что «по делу отсутствует оперативная работа, в органы следствия не поступило ни одной оперативно значимой информации о лицах, возможно, совершивших преступление, что создает препятствия для полного, всестороннего и объективного расследования».

«Когда о произошедшем стало известно и разгорелся скандал, правоохранительные органы никак похищение не комментировали. Потом нам говорили, что якобы в гостинице была заложена бомба, и проверка действительно проводилась, но никого не задерживали. Дело так и не было расследовано. Мы же ни на минуту не сомневались в том, кто именно нас похитил, угрожал и избивал», — говорил «Новой газете» Олег Орлов.

Есть множество оснований полагать, что к похищению имели отношение правоохранительные органы. Сам правозащитник неоднократно отмечал факты, которые это подтверждают. Например, за два часа до похищения отозвали охрану гостиницы — такой приказ мог поступить только из местного МВД. И позднее выяснилось, что он действительно поступал: это подтверждают материалы уголовного дела, которые прислали в ЕСПЧ.

В 2017 году ЕСПЧ удовлетворил жалобу правозащитника и журналистов, каждому заявителю присудили по €19,5 тыс. компенсации морального вреда. В своем решении Суд отметил, что следствие не проверило информацию о причастности силовиков к преступлению и не приняло действенных мер для установления виновных.

До этого правозащитники «Мемориала» много раз описывали похищения, общались с теми, кто переживал подобные нападения. Поэтому во время своего похищения Орлов с профессиональной точки зрения оценивал ситуацию и подмечал важные детали. Например, он слышал, как автомобиль похитителей проезжал без проверок блокпосты. «Оказаться в ситуации, которую многократно описывал с чужих слов — ну, это даже интересно», — считает Олег Орлов.

По его словам, единственный раз неприятно резануло внутри после слов «ликвидировать с глушителем». «И правда, в этот момент промелькнула мысль: "Неужели так?". Пока нас везли, я думал, что мы окажемся в какой–нибудь яме, где нас, возможно, действительно будут допрашивать. А когда после этих слов выкинули и начали бить, как уже говорил, я испытал страшное облегчение. Потому что раз бьют, значит, не будут ликвидировать. Сразу стало понятно, что это просто акт запугивания», — вспоминает Орлов. 

Правозащитнику было значительно легче, чем журналистам. Ведь те вообще не понимали, что происходит, как себя вести и чего еще можно ждать.

Сегодня, спустя 15 лет, Олег Петрович по–прежнему считает, что целью нападавших было запугать правозащитников и журналистов. Не случайно перед тем, как уехать, похитители сказали: «Еще раз увидим вас здесь, в республике — убьем». Тем не менее, этот инцидент никак не повлиял на позицию правозащитника, отношение к жизни и работе.

Кроме того, правозащитник считает, что против похищений, особенно таких как пережил он, не существует стопроцентных мер безопасности. Единственное, что можно было сделать — предать инцидент максимальной огласке после. Журналисты и правозащитники отработали ситуацию профессионально.

По словам Олега Орлова, в России похищения наиболее характерны для Северного Кавказа. Можно даже сказать, что они там поставлены на поток. Был период, когда эта практика стабильно использовалась в Ингушетии, был период частых похищений в Дагестане, непрерывно это продолжается в Чеченской республике.

Со временем практика стала распространяться и на другие регионы России. Известно немало случаев, когда людей похищают, некоторое время их «обрабатывают», после чего они готовы признаться во всем.