Материалы сюжета «Дело ингушской оппозиции»

Посмотреть сюжет

«Ингушское дело»: выступление адвоката Калоя Ахильгова

10 МАЯ 2023

Краткий пересказ доводов защитника

Preview Image

Калой Ахильгов, фото: Дарья Корнилова

28 апреля Ставропольский краевой суд продолжил рассматривать апелляционную жалобу по делу семерых лидеров ингушской оппозиции. На заседании выступил адвокат Калой Ахильгов — защитник подсудимых Ахмеда Барахоева и Бараха Чемурзиева. 

Выступление Калоя Ахильгова

Публикуем краткую версию его выступления. 

Доводы по статье «Организация экстремистского сообщества» 

Защита категорически не согласна с приговором Кисловодского городского суда Ставропольского края от 15 декабря 2021 года. Выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Приговор является несправедливым и подлежит отмене.
Суд первой инстанции надлежащим образом не выяснил и не оценил: противоречия в обстоятельствах инкриминируемых преступлений, не исследовал все версии произошедшего,положил в основу своих выводов предположения и принял решение о виновности подсудимых без достаточных доказательств.
Отсутствие преступлений как признака экстремистского сообщества
Согласно приговору, экстремистское сообщество создали не позднее мая 2018 года лица, объединенные политической враждой к действующему тогда главе Ингушетии Евкурову. Цель — сместить его с должности, а также применить насилие к представителям власти.При этом никаких доказательств создания сообщества экстремистской направленности для совершения преступлений по мотивам политической вражды в приговоре нет. Из приговора не следует, что осужденные совершали такие преступления или подготавливали их. Это свидетельствует о том, что приговор основан на предположениях.
Действия, описанные судом, нельзя квалифицировать как организацию экстремистского сообщества
Подсудимых обвиняли, например, в «размещении видеороликов о якобы совершенных коррупционных и должностных преступлениях», «пропаганде своих политических взглядов и размещении пропагандистских материалов с использованием интернет-ресурсов», а также «обращении в Правительство Республики Ингушетия для согласования публичных мероприятий в форме митинга».  
По мнению суда, эти действия свидетельствуют о «подготовке к преступлениям, направленным на применение насилия к представителям власти по мотивам политической вражды». При этом ни из обвинения, ни из содержания доказательств не следует, что действия подсудимых дестабилизировали работу какого-либо органа власти или должностного лица.
Суд установил: «примерно в 4 часа 40 минут 27.03.2019 года... руководители и участники экстремистского сообщества — подсудимые... поняли, что своими незаконными действиями они создали условия для реализации их совместного преступного умысла, а именно: непосредственному причинению участниками несанкционированного митинга вреда здоровью представителям власти».

Калой Ахильгов (на переднем плане) и другие представители защиты, фото: Дарья Корнилова

Но в приговоре не указано: какие именно условия для совершения преступления создали, как и почему подсудимые это поняли и какие активные действия, образующие состав преступления, они выполнили. В приговоре также нет доказательств, подтверждающих эти выводы. Таким образом обвинение является безосновательным и голословным.
Отсутствуют иные признаки экстремистского сообщества
Согласно Постановлению Пленума ВС РФ «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» от 28.06.2011,  устойчивость и организованность — обязательные признаки экстремистского сообщества. Они включают в себя  наличие устава,лидера или руководящего ядра, определенной структуры, символики. Ни один из этих признаков в приговоре не отражен. Описание характеристик экстремистского сообщества в приговоре сводится к абстрактным формулировкам и цитированию Постановления. 
В приговоре нет доказательств устойчивости, сплоченности, согласованности действий всех участников, контроля над членами сообщества, поддержания внутренней дисциплины и соблюдения мер конспирации. Также в приговоре нет сведений, когда именно в экстремистское сообщество вошли Нальгиев, Чемурзиев, Хаутиев, Саутиева и другие. Суд в приговоре неоднократно оценивает действия осужденных как незаконные, однако при этом в приговоре не указано, какую норму и какого именно закона они нарушили. Это говорит о неопределенности обвинения и невозможности эффективно возражать против него.
По мнению суда, заседание «шариатского суда», на которое пригласили депутатов, нарушило ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления». Но о какой именно части статьи идет речь и как ее нарушили — в приговоре не конкретизировали. Никаких препятствий к осуществлению депутатами полномочий подсудимые не создавали, свидетельства обратного в приговоре нет. Встречи депутатов с избирателями — законная форма их общения. Каждый из допрошенных депутатов рассказал, что участвовал в заседании «шариатского суда» добровольно, без какого-либо внешнего давления и агрессии. Более того, часть из них пришла на митинг 26 марта 2019 года.
Видеообращение Барахоева к депутатам подтверждает версию защиты. В нем говорится:
«Отречься от людей, навесить на них ярлыки, сказать, что они такие или не такие – не удел старейшин, не удел мусульман, мы не стремимся к этому. Да и никто в этой республике не стремится к этому. Унижать честь мы считаем неправильным. Мы против этого. Но есть одна правда, от безысходности, мы, совет тейпов, позвали этих депутатов, предложили им собраться, если нет другого пути».
Выводы о «конспирации» сделаны поверхностно
Суд первой инстанции указал на использование мессенджеров WhatsApp, Viber и Telegram в качестве «конспирации» как признака экстремистского сообщества. По мнению суда, информация в них «представляет сложность для правоохранительных органов». При этом в приговоре нет ни одного доказательства того, что сотрудники органов пытались получить эту информацию. Кроме того, суд пришел к выводу, что создание групп в мессенджерах в рамках экстремистского сообщества не доказано.
Также нет доказательств о:
  •  Наличии устава, в котором обозначены название организации, определены цели и задачи, условия вступления и выхода.
  • Наличия структуры и символики
  •  Устойчивых связях между осужденными, а также их единства при совместной разработке планов.
  • Отсутствует мотив политической вражды или ненависти
Суд ошибочно указывает: действия подсудимых «выходили за пределы понятия свободы мысли, слова, массовой информации, права свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом, права собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование».

Подсудимые и Олег Орлов в зале суда, фото: Дарья Корнилова

Якобы члены экстремистского сообщества стали резко негативно оценивать действия и решения властей республики, открыто и цинично демонстрировать свою политическую вражду к главе Ингушетии Евкурову. Кроме того, Барахоев выразил несогласие с соглашением, подписанным Евкуровым и главой Чечни Кадыровым. Фактически эти обстоятельства не являются «политической враждой» по смыслу уголовного законодательства. Никакой дискриминационной критики Евкурова в связи с его политическими взглядами, убеждениями, принадлежностью к политической партии ни один из осужденных не выражал. Это исключает мотив политической ненависти. 
Не может быть признано враждой и желание отставки действующего главы Республики. Оно было обусловлено исключительно принятыми им решениями. Вывод суда о том, что протесты, требования и возражения представляют собой форму «политической вражды» — безосновательны. 
Ни во время заседания, ни в приговоре суд не опроверг показания подсудимых о том, что участием в митингах они выражали лишь свою личную гражданскую позицию. Как избиратели они пытались донести мнение народа по важным вопросам до главы республики.
«Я болею душой за свой народ, я не хочу, чтобы кровь проливалась», — говорит Барахоев на одном из видео.
Согласно многочисленным заключениям экспертов, в высказываниях Ужахова, Барахоева, Погорова, Масальгова, Хаутиева, Нальгиева, Чемурзиева нет лингвистических и психологических признаков возбуждения вражды. Суд постановил, что выводы, изложенные в экспертизах, не вызывают сомнений.
Все это свидетельствует о немотивированности и необоснованности приговора.

Доводы по статьям об «Организации опасного для жизни насилия в отношении силовиков» 

Выводы суда об организаторской деятельности подсудимых противоречат уголовному закону
Суд признал подсудимых виновными в организации применения насилия, опасного для здоровья, в отношении представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей (ч. 3 ст. 33 УК). Статья предполагает, что организатор — это лицо, организовавшее преступление или руководившее его исполнением. Обе формы соучастия в преступлении предполагают активную роль лица.
В приговоре указано, что подсудимые «своим присутствием демонстрировали в качестве примера для остальных стойкость в своих радикальных политических убеждениях, решимость в их отстаивании и готовность применения для этого физической силы, в целях возбуждения агрессии у населения Республики Ингушетия, координировали происходящие события в целях недопущения прекращения сопротивления».
Но в нем не приведено никаких доказательств этого — уголовный закон не связывает роль организатора с такими действиями. Описанное не было прямой причиной насилия к к сотрудникам правоохранительных органов и к прочим фактам, в которых обвиняют подсудимых.
Неверная оценка доказательств судом
Приговор не содержит ни одного достоверного доказательства того, что:
  • у кого-либо из осужденных был умысел совершить преступление, связанное с насилием к представителям власти
  • сотрудники подразделений Росгвардии и МВД воспринимались кем-либо как лица, действующие в интересах Евкурова. То есть, что в отношении них кто-либо из митингующих испытывал политическую вражду.
Эти выводы — лишь предположения. 
Ни один из потерпевших не был очевидцем каких-либо действий подсудимых, связанных с организацией насилия или угрозой его применения. Не подтвердил этого и ни один из свидетелей. Из их показаний следует, что в толпе митингующих были люди в возрасте, в том числе подсудимые. Они просили как сотрудников правоохранительных органов не предпринимать действий в отношении митингующих, так и наоборот, пытались успокоить участников митинга. Они просили соблюдать порядок, что подтверждает отсутствие какого-либо преступного умысла, направленного на применение насилия в отношении представителя власти.
Но суд отклонил эти доказательства,так как указанных лиц не предупредили об уголовной ответственности за дачу ложных показаний, и якобы поэтому они воспользовались правом не свидетельствовать против себя. На самом деле такой порядок допроса избрал председательствующий судья, таким образом нарушение допустил сам суд первой инстанции. Кроме того, Конституция дает право не свидетельствовать против себя каждому допрашиваемому лицу.
Также суд проигнорировал содержание видеозаписи митинга. На видео слышны призывы на ингушском языке успокоиться. Ведущий митинга предупреждает: «Призывы, которые нарушают правопорядок, угрожают безопасности страны, такие призывы будут пресекаться, люди, их озвучивающие, будут удалены с митинга». 
Барахоев просит: «К вам просьба, дорогие ребята! Ингушские мужчины, ничего плохого не делайте, соблюдайте закон..., те, кто наверх залезли, слезайте, прошу вас, не нарушайте общественный порядок. Мы здесь все стараемся, чтобы никто не пострадал».

Ахмед Барахоев на митинге в Магасе, 26 марта 2019 г.

Также он говорит митингующим: «Успокойтесь! Мы не драться сюда пришли... Мы пришли сюда, сказать главе республики уйти в отставку. Мы пришли по закону, законным образом бороться за свои права. Я всех призываю к порядку!... Не делайте того, что не законно».
Видеозапись только подтверждает показания свидетелей относительно обстоятельств дела. В разговоре Чемурзиева и неизвестного мужчины первый говорит, что «митинг – это последний законный инструмент воздействовать на власть».
Это безусловно опровергает какой-либо преступный умысел у подсудимых.
Также видеозапись подтверждает, что:
  • Митинг начался и закончился без какого-либо воздействия конкретных лиц.
  •  Митингующие сами начали агрессивные действия и самостоятельно успокоились.
  • Одни митингующие препятствуют другим использовать стул против сотрудников правоохранительных органов, что свидетельствует о разрозненности действий. Личности митингующих, которые допускали агрессивные выкрики, в уголовном деле не установлены — однако установлено, что это были не подсудимые.
Суд подменяет административную ответственность уголовной и допускает двойное привлечение к разным видам ответственности за одни и те же действия.
Тот факт, что организаторы митинга изначально не намеревались прекращать митинг в отведенное время, не свидетельствует о наличии у кого-либо из подсудимых умысла на совершение преступления.
Сами по себе такие действия (бездействие) образуют лишь состав административного правонарушения. За которое и привлекли подсудимых, за исключением Хаутиева и Саутиевой. Никаких законных оснований привлекать их к уголовной ответственности суд не имел.
Суд признал организацию преступления без соучастия, что противоречит фундаментальным основам уголовного законодательства
По смыслу уголовного закона, организатор объединяет усилия других соучастников (включая исполнителей), направляет их совместную преступную деятельность.
Из приговоров следует, что умысел у них возник внезапно и реализовался незамедлительно. Он был связан, в том числе, с нежеланием быть задержанным и привлеченным к административной ответственности, а также новой попыткой силовиков вытеснить участников митинга. В приговоре нет сведений о том, что осужденные действовали в соучастии. Это свидетельствует о неправильном применении уголовного закона.
Признать лицо организатором преступления можно только в том случае, если его деятельность состояла в активной и сознательной координации их действий. Когда исполнитель действует самостоятельно и единолично, ему предоставлена свобода выбора. Действия третьих лиц, которые не совершают никаких юридически значимых действий, не могут быть квалифицированы как организаторские.

Заседание 28 апреля 2023 г., фото: Дарья Корнилова

В деле не представлено ни одного доказательства, свидетельствующего о:
  • совместном и согласованном характере действий подсудимых и исполнителей преступлений, предусмотренных ст. 318 УК;
  • наличии между ними какой бы то ни было преступной либо иной юридически значимой связи, что исключает соучастие.
  • прямого умысла применить насилие к представителям власти
Суд описывал деяние, которое не инкриминировали Ахмеду Барахоеву
В приговоре установили, что осужденный якобы «своими противоправными действиями побудил правоохранительные органы к силовому вытеснению митингующих с площади, с целью завершения реализации совместного с иными членами экстремистского сообщества преступного умысла, направленного на применение насилия к представителям власти, достоверно зная, что люди в виду призывов членов экстремистского сообщества откажутся добровольно покидать площадь, окажут активное сопротивление сотрудникам Росгвардии, и применят к ним насилие».
Но в обвинении Барахоева таких обстоятельств не было. Согласно УПК (ст. 252), судебное разбирательство проводится только по предъявленному ему обвинению. Изменить обвинение можно только если это не ухудшает положение подсудимого и не нарушает его право на защиту. 
Зарифу Саутиеву осудили незаконно и необоснованно
Саутиева упоминается судом только в связи с тем, что она «своим присутствием обязывала оставшихся на площади митингующих любым способом обеспечить ее безопасность как представительницы слабого пола, а также при помощи имеющихся у нее навыков интернет-блогинга и мобильного устройства осуществляла прямые видеотрансляции через социальные сети посредством глобальной сети «Интернет», одновременно привлекая внимание средств массовой информации и создавая тем самым большой общественный резонанс».

Зарифа Саутиева, фото: Дарья Корнилова

В приговоре нет доказательств, подтверждающих вывод суда.
В приговоре не опровергли ее показания о том, что слова «Ломать строй!» могли быть обращены к сотрудникам правоохранительных органов. Описанные в обвинении действия осужденной не свидетельствуют о ее причастности к каким-либо незаконным действиям, в том числе совершенным другими лицами. При таких обстоятельствах осуждение Саутиевой не может быть признано законным и обоснованным.

Прочие доводы

Адвокат Калой Ахильгов также привел доводы по вменяемой Барахоеву и Ужахову статье о «Создании некоммерческой организации, посягающей на личность и права граждан» (ст. 239 УК). Речь о НКО «Региональное общественное движение “Совет тейпов Ингушского народа”». Адвокат указал на ошибки при квалификации судом действий Ужахова и Барахоева.
Также Ахильгов обосновал, что Барахоева незаконно осудили за то, что он не уведомил о втором гражданстве. Об этом и других аргументах можно подробно прочитать в полной версии выступления Калоя Ахильгова.
Адвокат попросил отменить приговор Кисловодского городского суда и вынести его подзащитным  Барахоеву и Чемурзиеву оправдательный приговор. 

Поделиться в социальных сетях

Подпишитесь на нашу рассылку

Мы в социальных сетях

Пресс-службаpress@memohrc.org

Центр защиты прав человека «Мемориал» использует европейскую политику сбора и хранения данных пользователей GDPR

Мы используем файлы cookie

Это нужно для сбора статистики и вашего удобства. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с тем, что мы можем сохранять на вашем устройстве cookie — небольшие текстовые файлы, которые запоминают ваши предпочтения и некоторые детали вашего посещения