17 ФЕВР. 2024

«Политический заказ». Олег Орлов* отказался участвовать в суде над самим собой

17 ФЕВР. 2024

Preview Image

Олег Орлов на заседании 16 февраля

16 февраля в Головинском суде прошло первое заседание «второго» процесса по делу Олега Орлова*, сопредседателя Центра «Мемориал».


Напомним, в октябре суд оштрафовал Орлова на 150 тыс. рублей, однако в апелляции гособвинение попросило отменить приговор и вернуть дело прокурору. Мосгорсуд выполнил просьбу. Со второго раза следователю удалось найти в деле мотив «идеологической вражды к традиционным российским духовно-нравственным и патриотическим ценностям», а также мотив ненависти к социальной группе «военнослужащие». 
16 февраля правозащитник отказался защищать себя, отвечать на вопросы суда и обвинения и участвовать в неправосудном процессе. Он также отказался вызывать свидетелей и экспертов защиты и запретил это адвокату. Выступив с этим заявлением, правозащитник начал читать роман Кафки «Процесс»

Приводим полный текст выступления Орлова. Прочитать трансляцию заседания можно здесь.

Следующее заседание пройдет 21 февраля в 11:00 в Головинском суде Москвы.

Выступление Олега Орлова

Я не признаю себя виновным, и обвинение мне не понятно.
На первом своем процессе я заявлял то же самое. Суд, несмотря на мои просьбы, так и не сумел внятно объяснить суть предъявленных мне обвинений. В ходе повторного следствия я и мой адвокат вновь ходатайствовали о разъяснении сути обвинения, но следователь этого не сделал. Не сделал этого и представитель прокуратуры при предъявлении мне обвинительного заключения.
Что именно мне не понятно?
Во-первых, не понятно, как можно преследовать в уголовном порядке меня и вообще кого бы то ни было за высказывание мнений. Статья 29 Конституции РФ недвусмысленно гарантирует каждому свободу мысли и слова. В инкриминируемой мне публикации я высказал свое мнение, оценочное суждение о происходящем в России и в Украине, о той страшной роли, которую играет война в Украине на развитие политического режима в моей стране. И вот теперь меня именно за высказывание своего мнения судят. Мне не понятно, как это может происходить без нарушения норм права.
Во-вторых, статья 280.3 Уголовного Кодекса РФ, по которой мне предъявлено обвинение, — оставляю в стороне вопрос о ее конституционности как таковой, — предполагает наказание за публичные действия, направленные на дискредитацию использования Вооруженных Сил Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности. Подчеркиваю: не любого использования, а лишь в указанных выше целях! То есть, вполне очевидно, что если Вооруженные силы РФ используются не в этих целях, то не может быть и ответственности по этой статье.
Но, по моему убеждению, ввод российских войск на территорию Украины был осуществлен во вред интересам моей Родины, во вред моим интересам и интересам других граждан России. Это убеждение разделяют многие мои соотечественники, о чем свидетельствуют хотя бы громадные очереди к пунктам сбора подписей за единственного кандидата в президенты России, который призвал немедленно остановить кровопролитие.
В обвинительном заключении содержится единственная попытка опровергнуть это мое утверждение: это фраза о том, что так называемая СВО проводится «для противодействия актам вооруженной агрессии со стороны Украины в отношении ДНР и ЛНР, направленным против мирного населения и объектов гражданской инфраструктуры».
В ходе первого судебного процесса я представил убедительные доказательства того, что начало широкомасштабных военных действий после 24 февраля 2022 года привело не к защите мирных жителей, проживающих на территории Донбасса, а наоборот: количество погибших там мирных жителей увеличилось по самым минимальным оценкам в сотни раз. Эти мои доказательства никто не опроверг, равно как и мои доказательства, что широкомасштабное введение российских войск в Украину нарушило международный мир и безопасность. Мои доказательства есть в материалах уголовного дела. А где доказательства обратного? Их нет в материалах дела. А без них обвинение становится совершенно непонятным.
В-третьих, на листе 15 обвинительного заключения,  после перечня собранных следствием «доказательств» (непонятно чего) говорится буквально следующее:  «что свидетельствует о неприятии Орловым О.П. системы взглядов и идей мировоззрения Российской Федерации и руководства страны…». Написано, конечно, очень коряво, но отсюда прямо следует, что по мнению следствия и утвердившей обвинительное заключение прокуратуры, в Российской Федерации существует какая-то государственная идеология, и несогласие с нею является если не криминалом,  то уж во всяком случае отягчающим обстоятельством.
Но ведь статья 13 Конституции России гласит, что никакая идеология не может быть установлена в качестве государственной!
Я понимаю, что те, кого я назвал в своей статье «самыми темными силами», мечтают отменить эту норму конституции. Но ведь пока она еще не отменена. Как же в таком случае в документе, который только что сейчас был оглашен представителем обвинения, может утверждаться иное?!   И на основании этого документа, прямо противоречащего Конституции, меня обвиняют в нарушении закона?
В-четвертых, совсем незадолго до начала этого судебного процесса, я был включен в реестр так называемых «иностранных агентов». Это сделано с целью повлиять на данный процесс.  Включение в реестр «агентов» не может не воздействовать на суд, рассматривающий уголовное дело против меня. Мне не понятно, как я могу защищаться в таких условиях? Это делает невозможным для меня вызывать в суд свидетелей и специалистов, которые могли бы вновь привести доказательства моей невиновности или представить дополнительные доказательства. Риски для тех, кто выступает в мою защиту, к сожалению, и так уже довольно реальны. Я не могу и не собираюсь повышать эти риски. Поэтому я не буду ходатайствовать о допросе в суде свидетелей защиты и специалистов, которые могли бы привести доказательства несостоятельности обвинения. И я запрещаю делать это моей защите.
В-пятых, в ходе первого судебного процесса я и моя защита представила убедительные и исчерпывающие доказательства моей невиновности и абсурдности обвинения. Однако все представленные нами доказательства были либо вообще не отражены в приговоре Головинского суда, либо безосновательно и бездоказательно названы «не имеющими  отношения к предмету доказывания».
А Мосгорсуд вместо того, чтобы вынести приговор на основании имеющихся в деле материалов, отправил дело на доследование, сопроводив его  недвусмысленным указанием следствию: найти в моих действиях отягчающие  мотивы. Вспомним, что перед этим Головинская межрайонная прокуратура в своем апелляционном представлении неожиданно указала без каких-либо доказательств, что таковыми являются моя «политическая и идеологическая ненависть к Российской государственности и к органам власти РФ».
Повторное следствие также обнаружило отягчающие  мотивы, теперь уже в виде «идеологической вражды против традиционных российских духовно-нравственных и патриотических ценностей и ненависти к социальной группе «военнослужащие ВС РФ». Псевдодоказательствами этого стали рассуждения так называемого эксперта в ходе единственного допроса. Рассуждения эти и выводы следствия из них полны нарушений элементарных правил формальной логики.
«Испытывать вражду к ценностям» — это, по-моему, вообще какая-то чепуха. Но если уж всерьез говорить на этом языке, то позвольте напомнить, что, как ни странно, в числе  традиционных ценностей в Указе президента РФ названы, например, права и свободы человека. Следствие, стало быть, утверждает, что я испытываю вражду к правам и свободам человека? Абсурд.
Вполне очевидно, что и Мосгорсуд, и следствие, и прокуратура выполняли политический заказ: любыми способами ужесточить мне приговор. Поэтому, вполне очевидно, что какие бы я доказательства не представлял, несправедливый обвинительный приговор неминуем.
В этих условиях я отказываюсь от допросов свидетелей обвинения и так называемых экспертов. Я также отказываюсь отвечать на вопросы — это право дает мне ст.51 Конституции, и отказываюсь от участия в прениях. Оставляю за собой право только выступить с последним словом.
Принимая такое решение, я опираюсь на опыт поведения некоторых правозащитников советской эпохи — Татьяны Великановой, Сергея Ковалева, Александра Подрабинека,  Вячеслава Бахмина и других, — отказывавшихся от участия в заведомо неправосудных судебных процессах.  Спасибо им за их пример. И хочу напомнить, что все эти люди были реабилитированы в новой России после демократической революции 1991 года.
*Власти РФ внесли в реестр «иноагентов»

Поделиться в социальных сетях