07 ИЮНЯ 2024
Хроника cудов над Олегом Орловым
07 ИЮНЯ 2024
«Меня преследуют за публичную критику действий власти»
Рисунок: Инга Христич
Оглавление
- Первый процесс
- Заседание 8 июня 2023 года: обвинение
- Заседания 3 и 21 июля 2023 года: допросы свидетелей обвинения и экспертов
- Заседания 18 августа, 15 и 22 сентября 2023 года: допросы свидетелей защиты
- Заседание 11 октября 2023 года: приговор
- Апелляция 14 декабря 2023 года
- Второй процесс
- Заседание 16 февраля 2024 года: запрос о возврате дела прокурору
- Заседание 21 февраля 2024 года: Олег Орлов продолжает читать «Процесс» Кафки
- Заседания 26 и 27 февраля: приговор
- Апелляция, 7 июня 2024 года
Олег Петрович Орлов — российский правозащитник и один из основателей «Мемориала». В 2023 году его обвинили в «повторной дискредитации российских вооруженных сил» за осуждение российского вторжения в Украину в статье «Им хотелось фашизма. Они его получили». Ранее Орлова штрафовали за одиночные пикеты с антивоенными плакатами. Сначала в деле о «повторной дискредитации» прокуратура требовала назначить штраф в 250 тыс. рублей, но суд установил наказание в размере 150 тыс. рублей. Гособвинение обжаловало решение суда и в апелляции запросило Орлову три года лишения свободы. В деле появились отягчающие обстоятельства — якобы Орлов «испытывает политическую и идеологическую ненависть к Российской Федерации», а также вместе с «Мемориалом» продолжает «подрывать стабильность гражданского общества». Был назначен повторный процесс, и 27 февраля Олега Орлова приговорили к 2,5 годам заключения.
Приговор Орлову стал самым суровым из всех вынесенных в делах о повторной «дискредитации армии». Мы собрали краткую хронику процесса, а полностью изучить материалы дела можно по ссылкам в тексте. На каждое заседание приходило много людей, чтобы не только поддержать Олега Петровича, но и выразить солидарность с его позицией.
Первый процесс
«Простой способ доказать, что режим в России не фашистский — вынести оправдательный приговор»
Место действия: Головинский суд города Москвы
Постоянные действующие лица:
Олег Петрович Орлов, правозащитник, в составе «Мемориала» лауреат Нобелевской премии мира
Катерина Тертухина, адвокат
Дмитрий Муратов, главред НГ, правозащитник, лауреат Нобелевской премии мира. Знаком с Олегом Орловым более 30 лет, общественный защитник на процессе
Светлана Кильдишева, гособвинитель
Кристина Кострюкова, судья
Заседание 8 июня 2023 года: обвинение
Рисунок: Инга Христич
Основные события
→ Суд не стал дожидаться результатов рассмотрения жалобы на статью о «дискредитации» армии (20.3.3 КоАП), которую Олег Орлов ранее направил в Конституционный суд. .
→ Суд отказал в возврате дела гособвинению. И не принял во внимание, что в обвинительном заключении:
- нет важной информации о существе обвинения;
- указаны неверные данные о личности Орлова — следователь написал, что Олег Петрович состоит под наблюдением врача-нарколога и врача-психиатра, но это не так;
- не раскрыто понятие дискредитации;
- не указано, в чем заключалась общественная опасность выступлений Орлова — пикетов с плакатами и текста в интернете;
- нет сведений о субъективной стороне: какую именно общественную опасность своих действий Орлов осознавал и неизбежность наступления каких опасных последствий он предвидел.
Цитаты
Тертухина: «Если обвинение сформулировано неясно и размыто, суду неизбежно придется его самостоятельно уточнять при рассмотрении уголовного дела. Это означает, что суд возьмет на себя функцию обвинения в нарушение конституционных прав Орлова».
Орлов: «Я в статье сказал о страшной роли, которую война играет для развития политического режима в нашей стране. Это мнение, рассуждение, оценка».
Орлов: «Кто и когда доказал, что вооруженные силы России используются в Украине в этих целях [защита интересов РФ и ее граждан, поддержание международного мира и безопасности]? По моему убеждению, ввод российских войск на территорию Украины был осуществлен во вред интересам моей Родины! Эти действия не поддерживали, а нанесли вред международному миру и безопасности!».
Комментарий Олега Орлова после заседания 8 июня
«19 718 задержанных за антивоенные выступления по данным ОВД-Инфо. 584 человека преследуют по уголовным статьям, среди них 169 человек — по статье 207.3 УК за «фейки об армии». 84 человека, включая меня, преследуют по статье 280.3 УК — «дискредитация».
Все эти обвинения грубо нарушают нормы Конституции, нормы права. Они попирают те свободы и права, которые гарантированы Конституцией. Часть из преследуемых уже осуждены, часть находится под следствием, часть — в суде. Все они абсолютно неправомочно привлечены и к административной, и к уголовной ответственности.
То, что мы делали и будем делать в суде — защита и этих людей. Будем доказывать абсолютную несостоятельность обвинения в отношении меня, а значит, и обвинений в отношении всех, кого уже привлекли к ответственности за осуществление своих прав.Дмитрий Муратов сегодня очень четко сказал, что «Орлова судят за соблюдение им Конституции». Ровно так же судят или уже осудили массу других людей, которые просто осуществляли свои права.
Поэтому я рассматриваю этот процесс как продолжение правозащитной работы».
То, что мы делали и будем делать в суде — защита и этих людей. Будем доказывать абсолютную несостоятельность обвинения в отношении меня, а значит, и обвинений в отношении всех, кого уже привлекли к ответственности за осуществление своих прав.Дмитрий Муратов сегодня очень четко сказал, что «Орлова судят за соблюдение им Конституции». Ровно так же судят или уже осудили массу других людей, которые просто осуществляли свои права.
Поэтому я рассматриваю этот процесс как продолжение правозащитной работы».
Заседания 3 и 21 июля 2023 года: допросы свидетелей обвинения и экспертов
Рисунок: Инга Христич
Основные события
→ Допрос исполнительного директора движения «Ветераны России» Вадима Мироненко. Он один из двух свидетелей в деле, и хотя лично с Орловым не знаком, готов обосновать действия Орлова. По словам Мироненко, Олег Петрович прекрасно понимает, что его субъективное мнение, транслируемое на Западе и в СМИ, является информационным оружием для разрушения существующего строя и носит явно антиконституционный характер. «Его вина больше, чем ему предъявляют сейчас», — заявил Мироненко.
→ Допрос второго свидетеля Сергея Бохонько, он также представляет движение «Ветераны России». Адвокат спрашивает, что и когда стало известно про деятельность Орлова? Бохонько отвечает: «Всем в нашей стране известно про деятельность "Мемориала"».
→ Допросы авторов лингвистической экспертизы, которую сторона обвинения приводит в качестве доказательства. Дмитрий Муратов процитировал заключение экспертизы, где говорится, что текст создается «свистом, смехом, шепотом, мимикой и телодвижениями»: «Не могли бы вы нам продемонстрировать свистом и телодвижениями текст Орлова? Можно помогать себе шепотом и мимикой. Ни в чем себе не отказывайте». Орлов рассказал о теории Ганса Селье, известного физиолога, который полагал, что существует два вида стресса, эустресс и дистресс: первый — благотворный, повышает устойчивость и адаптивность, второй — вредный. Орлов считает, что в соответствии с теорией Селье, его статья может положительно влиять на читателя и использоваться как лечебное средство.
→ Со стороны защиты выступили эксперты: Ирина Левонтина — кандидат филологических наук, ведущий научный сотрудник, заведующая отделом Теоретической семантики Института русского языка им. В.В. Виноградова РАН, и Елена Новожилова, которая имеет высшее филологическое образование, высшее юридическое образование, является членом Палаты судебных экспертов, аккредитованным эксперт Роскомнадзора. Левонтина считает, что у экспертизы крайне низкий научный уровень. Авторы грубо нарушили не только методические рекомендации, но и общепринятые принципы научной работы. Новожилова дополняет:
- не указаны и не применялись научные и судебно-экспертные методики;
- библиография случайна и не обеспечивает научную основу исследования;
- эксперты ссылаются на фильм «Звездные войны», что не является научной аргументацией;
- заключение написано лицом, у которого нет компетенции судебного эксперта-лингвиста, при этом нет практической возможности разделить авторский вклад обоих экспертов;
- отсутствие экспертной компетенции подтверждается тем, что авторы не владеют письменной русской речью — более сотни орфографических, пунктуационных и речевых ошибок, сделанных экспертами;
- эксперты выходят за пределы лингвистической компетенции в область права и в область психологии;
- используются псевдотермины, придуманные самими экспертами, и многое другое…
→ Судья отказала в исключении экспертизы обвинения из дела.
Цитаты
Мироненко: «На сегодня такого рода организации должны быть искоренены. Если вы внимательно изучали наш сайт, то мы не только в отношении “Мемориала”, но и в отношении других подобных организаций ведём деятельность: например, “Бессмертный барак”. Мы не только пишем заявления, но и внимательно следим, чем занимается организация и какую позицию занимает».
Крюкова: «Я ссылаюсь на сериал “Звёздные войны”, там про этого, диджея (?)... Я хотела так объяснить про светлую и тёмную сторону».
Судья: «Мне всё понятно про светлую сторону джедая».
Прокурор: «И тёмная сторона джедая, это общеизвестно».
Полную трансляцию заседания 3 июля 2023 года читайте здесь.
Полную трансляцию заседания 21 июля 2023 года читайте здесь.
Комментарий Олега Орлова после заседания 3 июля
«По сути дела, эксперт выглядела очень слабо и очень бледно. Вплоть до того, что мой защитник Дмитрий Муратов указал на большое количество грамматических и пунктуационных ошибок в тексте, которые сделали люди, которые делают лингвистические экспертизы. <…>
Почему так важно было подробно допросить эксперта? Потому что подобные экспертизы появляются во многих делах как по “дискредитации вооружённых сил”, так и в других делах, которые носят явно политический характер. Очень важно было показать уровень этих экспертиз и что эти экспертизы не выдерживают никакой оценки с точки зрения их соответствия науке и правил их проведения. Поэтому этот допрос и выводы, которые мы сделаем позже, важны не только для конкретно моего уголовного дела, но и для всех подобных дел».
Заседания 18 августа, 15 и 22 сентября 2023 года: допросы свидетелей защиты
Рисунок: Мария Павликова
Основные события
→ На улице женщины, выходящие из суда, спросили, глядя на толпу: «Там что, Спилберга судят?» Им ответили, что нет, но Джорджа Лукаса через соцсети пригласили быть свидетелем, чтобы разъяснить про темную и светлую стороны джедаев.
→ Судья по-прежнему отклоняет ходатайства защиты по экспертизе, хотя ранее Шуйский городской суд признал недопустимыми пять заключений Крюковой и Тарасова.
→ Не был вызван на допрос старший следователь следственного отдела по Тверскому район — лейтенант юстиции Илья Савченко. Он мог бы объяснить, почему в деле появились свидетели обвинения Мироненко и Бохонько, и идентичность их показаний на досудебной стадии. Когда защитники допрашивали свидетелей в суде, судья и прокурор не раз указывали, что некоторые вопросы нужно задавать следователю. Например, вопрос Муратова о том, почему показания «Ветеранов России» совпадают на 97%.
→ Выступления свидетелей защиты:
- Владимир Лукин, экс-уполномоченный по правам человека (2004 — 2014), бывший сенатор (2016 — 2021). В основном, взаимодействовал с Орловым, когда был омбудсменом.
- Юлий Рыбаков, правозащитник, бывший депутат Госдумы (1993 — 2003), экс-председатель подкомитета по правам человека (2000 — 2003), бывший политзаключенный (1976 — 1982). Как и Олег Орлов, был одним из добровольных заложников во время теракта в Буденновске в составе «группы Ковалева».
- Светлана Ганнушкина, правозащитница, член совета ЦЗПЧ «Мемориал», руководитель направления «Миграция и право» и глава комитета «Гражданское содействие», знакома с Орловым с 1989 года.
- Султанхан Ибрагимов, был подзащитным «Мемориала».
- Владислав Аксенов, доктор исторических наук, доцент, старший научный сотрудник Института российской истории РАН.
- Никита Петров, историк, член «Мемориала» с 1988 года, автор более 200 научных статей и 30 книг.
- Муртазали Гасангусейнов, в августе 2016 года в Дагестане силовики убили двух его сыновей 17-ти и 19-ти лет, Наби и Гасангусейна.
- Игорь Каляпин, правозащитник, экс-глава «Комитета против пыток».
- Елена Милашина, журналистка «Новой газеты».
→ Олег Орлов ходатайствовал о приобщении официальных документов: резолюций ООН, докладов по итогам миссии на востоке Украины в 2014 — 2016 годах, отчета миссии ОБСЕ за 2017 — 2020 годы, документа 2020 года от имени Дарьи Морозовой, выступающей как уполномоченная по правам человека в так называемой ДНР.
Цитаты
Рыбаков: «Когда утром мы вышли из подвала после штурма Грозного, я увидел, что Орлов поседел. Когда мы увидели разбомбленный город, трупы людей, женщин, детей, растерзанных снарядами — с тех пор Олег Орлов не мог не стать миротворцем».
Ганнушкина: «Любое государство нуждается в оппоненте. Народ является источником власти. Те самые общественные организации, возникающие снизу, — это и есть голос народа. И в нормальной ситуации власть его слушает. Мы можем обнаруживать проблемы, анализировать, говорить о них, помогать».
«Мы открыли приемную в Ингушетии и привезли тонну лекарств. У нас было согласие государства, что нас пропустят через пункты. На каком-то пункте были солдаты — было видно, что нездоровые. Они сказали, что у них в части грипп. И по предложению Олега мы дали им лекарства».
Аксенов: «Я видел в статье Олега Петровича призыв к цивилизованному диалогу. Когда я читал его статью, я не оскорбился, а захотел подискутировать».
«Ваша честь, есть очень простой способ доказать, что режим в России не фашистский — вынести оправдательный приговор. Ведь при фашистском режиме такой приговор был бы невозможен».
Каляпин: «Я бы очень удивился, если бы он [Орлов] не вышел — я бы стал беспокоиться, вдруг он заболел».
Орлов: «24 февраля 2022 года я понимал, что начало широкомасштабных военных действий практически на всей территории соседнего независимого государства приведет к тяжелейшим последствиям для мирного населения.
К этому времени острота вооруженного конфликта там резко снизилась по сравнению с тем временем, когда я и мои коллеги там работали. Понятно, что жизнь каждого человека бесценна. Но в этих условиях защищать жизни жителей Донбасса, начиная широкомасштабные военные действия, — это то же самое, что пожар заливать керосином. Я понимал, что скоро погибших придется считать тысячами. И, к сожалению, мои опасения оправдались.
У Дарьи Морозовой есть доклад, в котором она подводит итоги года с начала проведения СВО. По ее данным, за год проведения СВО в результате обстрелов со стороны вооруженных сил Украины в ДНР погибло свыше 660 мирных жителей, в том числе 25 детей. Данные Дарьи Морозовой никто не объявлял фейками: 5 погибших мирных жителей в 2020 году и свыше 660 за год СВО.
Я действовал исключительно мирно. Я вышел на улицы Москвы, чтобы высказаться против одной из самых страшных вещей, которую люди могут делать друг с другом: против войны.
Мне представлялось важным сказать о тьме, в которую на наших глазах погружается моя страна. Мне представлялось важным дать название этой тьме».
Полную трансляцию заседания 18 августа 2023 года читайте здесь.
Заседание 11 октября 2023 года: приговор
Рисунок: Инга Христич
Основные события
→ Гособвинитель ходатайствовал о проведении государственной психиатрической экспертизы, «проанализировав поведение Орлова, с учетом обстоятельств преступления, с учетом судимости» (речь идет об иске Кадырова о клевете, по которому Олег Петрович был оправдан). По словам прокурора, она наблюдает у Орлова «обостренное чувство справедливости, отсутствие инстинкта самосохранения, позерство перед гражданами»: «Потом, ваша честь, все-таки возраст, изменения в сосудах головного мозга, естественный процесс старения. Первый раз Орлов вышел в 1980 году с плакатом против войны в Афганистане. Второй раз — в 1984, поддерживая Польскую солидарность (прим. "Мемориала" — Орлов не выходил с плакатами в это время). В те времена таких людей отправляли на экспертизу». Но данных о такой экспертизе в отношении Орлова у прокурора нет.
→ Орлов указал, что хотя гособвинитель упорно заявляет обратное, суд первой инстанции по иску Кадырова заключил, что правозащитник не совершал уголовного преступления: «Тех, кого по политическим мотивам отправляли в психиатрические клиники, реабилитировали. Это явление осудили и назвали “карательной психиатрией”. А теперь гособвинитель ссылается на эту преступную практику». Судья отказалась удовлетворить ходатайство.
→ Состоялись прения.
Катерина Тертухина: «Можно ли считать преступлением желание мира?»
Такого рода стремление подавить инакомыслие по общественно важному вопросу, связанному с военными действиями страны, не имеет ничего общего с допустимыми целями ограничения конституционных прав, перечисленными в статье 55 Конституции.
Предъявление такого обвинения является дискриминационным. Преследование за критические высказывания о государстве свидетельствует об установлении обязательной и единственно «правильной» идеологии в стране, что противоречит статье 13 Конституции и статье 20 Пакта.
Статья 280.3 УК запрещает критиковать любые действия российских Вооруженных сил и распространять пацифистские взгляды. В то время как сторонники использования Вооруженных Сил, их участия в боевых действиях, беспрепятственно и, в некоторых случаях, при участии государства, выражают свое мнение, организуют митинги и другие публичные мероприятия в поддержку военных действий. Никто из участников и организаторов таких публичных мероприятий не привлекался к ответственности. А некоторым из них предоставляются особые привилегии и в данном судебном процессе.
Ч. 3 ст. 29 Конституции говорит о том, что никто не может быть принужден к отказу от своих мнений и убеждений, а чч. 1 и 2 ст. 13 Конституции признают идеологическое многообразие и закрепляют, что никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Соответственно, проведение различия между теми, кто придерживается антивоенной позиции, и сторонниками использования вооруженных сил, не имеет законного основания.
Несоответствие выводов в обвинительном заключении фактическим обстоятельствам дела. Обвинение не указывает конкретные слова Олега Петровича Орлова, в которых действия ВС РФ, осуществляемые на территории Украины, характеризуются, именно так как указано в обвинительном заключении, мы не услышали в ходе предъявления обвинения, ни одной точной цитаты Олега Петровича Орлова. Более того мы не услышали и полного описания фактических обстоятельств дела, что само по себе уже является нарушением принципа непосредственности, устности и гласности судебных заседаний.
Для стороны защиты так и осталось неясным, что доказала сторона обвинения?
Ведь даже не раскрыто государственным обвинителем понятие дискредитации, а приглашенные обвинением эксперты, мало того, что «полезли» в область права, в квалификацию деяния Орлова с точки зрения УК РФ, так еще и полагались в этом на определение «дискредитации», взятое из Википедии.
Единственным доказательством стороны обвинения является заключение экспертов. Все это уже подробно обсуждалось в ходе процесса, и все подробно описано в ходатайстве стороны защиты об исключении данного доказательства, на удовлетворении которого мы продолжаем настаивать. Ходатайство стороны защиты об исключении указанной экспертизы содержит в себе 7 обоснованных аргументов, которые доказывают, что имеющаяся в деле экспертиза незаконна.
Олег Петрович Орлов действовал в состоянии крайней необходимости. В любом случае, даже если допустить, что УК РФ может запретить россиянам давать отрицательную оценку действиям Вооружённых Сил, и это несет хоть какую-то общественную опасность, то Орлов О. П. действовал в состоянии крайней необходимости. Он публично и мирно выступал, чтобы попытаться остановить большее зло: войну, огромные человеческие потери и страдания.
Полностью выступление адвоката Катерины Тетрухиной читайте здесь.
Выступление Дмитрия Муратова: «Одинокий пост Орлова»
Зачем Орлов это сделал? Вот важнейший для меня вопрос.
Орлов знает, что нам всем предстоит, и не мог не предупредить нас об этом. Ему есть, на какие знания и алгоритмы опираться, чтобы прогнозировать неслыханные, трагические испытания, которые ждут Украину и Россию в течение очень долгих лет.
Послушайте выдающегося мирового мыслителя. Если бы его тогда услышали те, кто менее щедро одарен природой, та война не шла б еще 9 лет — кровавых лет.
"Андрей Сахаров, в Президиум Верховного Совета СССР, Председателю Президиума Верховного Совета СССР Леониду Ильичу Брежневу.
Копии этого письма я адресую Генеральному секретарю ООН, Главам государств — постоянных членов Совета Безопасности.
Я обращаюсь к Вам по вопросу чрезвычайной важности — об Афганистане. Как гражданин СССР и в силу своего положения в мире, я чувствую ответственность за происходящие трагические события. Я отдаю себе отчет в том, что Ваша точка зрения сложилась на основании имеющейся у Вас информации (которая должна быть несравненно более широкой, чем у меня) и в соответствии с Вашим положением. И тем не менее вопрос настолько серьезен, что я прошу Вас внимательно отнестись к этому письму и выраженному в нем мнению.
Военные действия в Афганистане продолжаются уже семь месяцев. Погибли и искалечены тысячи советских людей и десятки тысяч афганцев — не только партизан, но главным образом мирных жителей — стариков, женщин, детей, крестьян и горожан. Более миллиона афганцев стали беженцами <…>".
Андрей Дмитриевич Сахаров не получил ответа на свое письмо. Высокомерная власть издевалась над великим ученым. Отправила в ссылку. Шельмовала в газетах.
А прав-то оказался именно он. В 1989 году СССР вывел войска из Афганистана. По гуманистическим соображениям и потому, что уже не было никаких сил на войну. Так что Орлов, принявший эстафету из рук Сахарова и его коллег, представляет, о чем говорит. Когда Орлов пишет о нынешней СВО, он пытается предотвратить, предупредить еще бóльшую катастрофу (цитирую его текст из материалов дела: «Это не только массовое убийство людей, уничтожение инфраструктуры, экономики, культуры этой замечательной страны (Украины). Не только разрушение основ международного права. Это еще и тяжелейший удар по будущему страны».
Пером Орлова и Сахарова вела тревога. Их тексты — это предупреждения.
Это не дискредитация армии. Это — забота о спасении своей Родины, чужой Родины и мира в придачу, пока не повернули ключи в ядерных устройствах.
На Новый, 2023 год государственный ВЦИОМ (подчеркну это) — Институт социологии — напечатал данные большого опроса. Так вот, 75 процентов наших граждан — сторонники мирных переговоров!
А кто из депутатов, которые должны мнения граждан, по идее, представлять, вышел с предложениями о мире на трибуну? Никто. Ноль.
Вот поэтому, уважаемый суд, и пошел вперед Орлов. Потому что больше было некому.
Ради чего государство забирает, а не охраняет жизнь своего гражданина? Нарушает главное право человека (а Орлов — защитник прав человека) — право на жизнь?
Сегодня за свои убеждения здесь может быть осужден мой подзащитный Орлов. Напомню, в отличие от мятежа известной ЧВК, от действий Орлова никто не пострадал. Он предупреждал об опасности, а не создавал ее.
Я задавал здесь и продолжаю задавать себе вопрос: напечатал бы я тогда, в марте 2022 года, статью Орлова, которая спустя год с небольшим сбылась, оказалась пророческой?
Нет, я бы не сделал этого. Я бы испугался последствий. Тех, что сейчас произошли с Орловым. Я бы побоялся преследования журналистов газеты, хотя к тому времени «Новая» уже была закрыта.
Как и Сахаров, Орлов вышел один. За страну. За ее будущее. Против массовых смертей жителей наших стран, России и Украины. Против конфискации будущего.
Право на собственное мнение — хребет демократии.
Именно это убеждение, а не желание «дискредитации» чего бы то ни было вело пером Орлова.
Уважаемый суд! Олег Орлов должен быть полностью оправдан.
Полностью выступление Дмитрия Муратова.
Выступление Олега Орлова
Эта статья, прежде всего, не о войне в Украине и не о действиях там Вооруженных сил России. Главная тема статьи другая: как эта война повлияла на ситуацию внутри России, как она уничтожает будущее моей страны. Я писал, что в результате войны страна полностью оказалась в руках тех, кто мечтал окончательно уничтожить остатки демократии, полностью подавить права и свободы в России.
Я выходил на пикеты, чтобы мирно высказать свою точку зрения. Я воспользовался своими правами, пока ещё гарантированными статьями 29 и 31 Конституции РФ, а также статьями 19 и 21 Международного пакта о гражданских и политических свободах. Я действовал исключительно мирно. Я не призывал к насилию, не разжигал ненависть и вражду.
Всего я вышел на пикеты пять раз.
На трех пикетах содержание моих плакатов, действительно, имело отношение действиям Вооруженных сил России в Украине. Почему тогда я это сделал, я уже объяснял в ходе моего допроса. Но тогда меня не привлекли за «дискредитацию», а только за нарушение норм проведения публичных акций. Впрочем, совершенно незаконно.
Но в ходе двух моих пикетов, когда меня обвинили в так называемой «дискредитации использования Вооруженных сил России», я критически высказывался в первом случае о Путине, во втором случае о политическом строе России. Причем тут «дискредитация использования Вооруженных сил России»? Или теперь любая критика Путина В.В. должна так трактоваться?
Еще на стадии предварительного следствия я и мой адвокат подавали следователю ходатайство о разъяснении нам сути обвинения. Мне непонятно могу ли я в нынешней России, не опасаясь уголовного преследования, критиковать действия властей РФ, в том числе и по отношению к соседним государствам? Могу ли я критиковать действия Вооруженных сил РФ? Если нет, то как это соотносится с нормами российской Конституции? Если могу, то чем отличается так называемая «дискредитация» от критики? Но наше ходатайство было без какой-либо мотивации не удовлетворено следователем. Мы не получили никакого ответа на наши вопросы.
Фактически обвинение вынуждает меня отказаться от моих убеждений и высказываний, в том числе антивоенных, и тем самым покушается на мою личность и мое достоинство. Выдвинутое против меня обвинение противоречит принципу признания прав и свобод человека как наивысшей ценности, закрепленному в Конституции. Более того, преследование за критические высказывания говорит об установлении обязательной и единственно правильной идеологии в стране, что противоречит статье 13 Конституции.
Я, как гражданин России, считаю, что действия Вооруженных сил РФ в Украине противоречат моим интересам, противоречат интересам России. И уж совсем абсурдно считать, что они осуществляются в интересах поддержания международного мира.
Но может я не прав? Может есть хоть какие-то доказательства обратного? Но если они и есть, то следствие не удосужилось их привести. Сторона обвинения в ходе этого процесса тоже не привела ни одного доказательства того, что Вооруженные Силы России используются в Украине в целях «защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности». А следовательно, обвинение, предъявленное мне по статье 280.3, несостоятельно.
Мое мнение о событиях в Украине, мои оценки поведения моей страны по отношению к соседу отнюдь не являются моими злонамеренными выдумками. Эти оценки разделяет очень большое число государств, международных и частных акторов, в том числе авторитетных, и информация о данной точке зрения была доступна гражданам на территории Российской Федерации, что естественным образом обуславливает наличие дискуссии по этому поводу.
Очевидно, что инициаторы привлечения к уголовной ответственности за публичные высказывания мнений, подобных моему, как раз и хотят пресечь в нашей стране любые дискуссии по общественно важным темам.
А значит, подобные уголовные преследования носят политический характер.
На прошлом судебном заседании даже уважаемая представительница обвинения, может быть на минуту, но поняла, что участвует в политическом процессе. Напомню, что в ходе моего допроса она сказала: «Мне кажется, что мы не Ваше дело рассматриваем, а какой-то политический процесс…». Я тогда ответил: «Это Вам не кажется, этот процесс, действительно является политическим, поскольку предъявленное мне обвинение носит не правовой, а политический характер».
Уголовное преследование меня связано с моей деятельностью в «Мемориале» и преследованием общества «Мемориал» по политическим мотивам.
Ваша честь, вынесение вердикта, основанного на праве по такому делу, важно не только для меня лично и даже не столько для меня. Извините за пафос, это важно для России.
Нашей стране надо возвратиться в правовое русло. Только это может спасти нашу с Вами страну от весьма вероятных в будущем катастроф. Право — это та основа, опираясь на которую, можно избежать кровавых конфликтов, массовых репрессий, революций.
Исходя из всего вышесказанного, я прошу меня оправдать.
Полностью выступление Олега Орлова в прениях читайте здесь.
Рисунок: Вика Попова
→ Олег Орлов выступил с последним словом.
Олег Орлов: «Россия выйдет из мрака»
Вначале хочу вспомнить, что очень многих моих единомышленников крайне жестоко наказали: много лет лишения свободы за слова, за мирный протест, за правду. Вспомним Алексея Горинова и Владимира Кара-Мурзу, которых сейчас убивают, помещая в штрафной изолятор. Вспомним Александру Скочиленко, здоровье которой сознательно подрывают в следственном изоляторе. Вспомним тяжелобольного Игоря Барышникова, которому суд отказал в посещении под конвоем похорон матери и который сейчас сам фактически лишен медицинской помощи. Вспомним Дмитрия Иванова, Илью Яшина, всех, кого приговорили к долгим годам неволи за протесты против войны.
На этом фоне наказание, которое для меня просит обвинение, выглядит чрезвычайно мягким. Казалось бы, в конце концов, заплатить такую небольшую цену за высказанную позицию, которую я считаю правдой, – не жалко. Но нет. В случае любого обвинительного приговора мы будем его обжаловать. Поскольку любой обвинительный приговор по данному делу, жестокий или мягкий, будет нарушением Конституции России, нарушением норм права, нарушением моих прав.
Я не раскаиваюсь!
Я не раскаиваюсь в том, что выходил на антивоенные пикеты, что написал статью, за которую меня судят. Вся моя предыдущая жизнь не оставила мне иного выбора. Не могу не вспомнить любимый девиз моего учителя, великого правозащитника, Сергея Адамовича Ковалева, девиз, сформулированный еще римскими мыслителями: «Делай, что должно, и будь, что будет».
Я не раскаиваюсь, что не уехал из России. Это моя страна, и я считал, что из России мой голос будет звучать громче. А теперь, благодаря совместным усилиям политической полиции, следствия, прокуратуры и суда моя маленькая скромная газетная статья получила такое распространение, о котором я не мог и мечтать.
И уж совсем я не жалею о том, что долгие годы работал в «Мемориале», работал ради будущего моей страны. Сейчас может показаться — «все пошло прахом». Может показаться — все, что я и мои друзья, коллеги сделали, уничтожено, а наша работа была бессмысленной. Но это не так. Я уверен, пройдет не так уж много времени, и Россия выйдет из того мрака, в который она сейчас погружена. И в том, что это неизбежно, есть немалая заслуга сообщества мемориальцев и всех наших друзей, коллег по российскому гражданскому обществу, которое никому не удастся уничтожить.
Собственно говоря, почему я выходил на пикеты и почему написал эту маленькую статью?
Сейчас понятие «патриот» скомпрометировано. В глазах громадного количества людей русский патриотизм стал синонимом империализма. Но для меня и для многих моих друзей это не так. С моей точки зрения, патриотизм — это в первую очередь не гордость за свою страну, а жгучий стыд за преступления, которые совершаются от ее имени. Как нам было стыдно во время Первой и Второй Чеченских войн, как стыдно сейчас за то, что от имени России совершают граждане моей страны в Украине.
Немецкий философ Карл Ясперс написал в 1946 году трактат «Вопрос о виновности. О политической ответственности Германии». В этом труде он сформулировал тезисы о четырех видах виновности немцев по итогам Второй мировой войны: уголовной, политической, моральной и метафизической. По-моему, мысли, изложенные там, очень созвучны нынешней ситуации с нами — гражданами России двадцатых годов 21-го века.
Я не буду сейчас говорить об уголовной виновности. Те, кто совершал преступления, либо понесут за это наказания, либо нет. Но будущее нынешней России (подобно будущему Германии в 46 году) зависит в значительной мере от того, готовы ли мы все без исключения размышлять не о чужой, но о своей вине. Вот цитата из труда Ясперса:
«Фраза: „Это ваша вина“ может означать — вы отвечаете за преступления режима, который вы терпели, — тут речь идет о нашей политической вине.
Ваша вина в том, что вы еще и поддерживали этот режим, участвовали в нем, — тут наша моральная вина.
Ваша вина в том, что вы бездействовали, когда рядом творились преступления, — тут намечается метафизическая вина».
По-моему, люди, любящие свою родину, не могут не задумываться о том, что происходит со страной, с которой они ощущают неразрывную связь. Не могут не думать о своей ответственности за произошедшее. И они при этом не могут не пытаться поделиться своими мыслями с другими. Иногда за это приходится платить определенную цену...
Вот и я попытался.
Приведу ещё одну цитату. На этот раз из официального заявления, сделанного 22 марта нынешнего года.
«Россия и Китай призывают все страны продвигать такие общечеловеческие ценности, как мир, развитие, равенство, справедливость, демократия и свобода, вести диалог, а не вступать в конфронтацию».
Это заявляется от имени государства, направившего свои войска на территорию соседней страны, Украины, территориальную целостность которой оно ещё недавно признавало. От имени государства, которое ведёт там войну, квалифицированную абсолютным большинством государств-членов ООН как агрессия.
Это заявляется от имени государства, в котором подавлены все свободы, в котором в срочном порядке приняты и вовсю применяются законы, прямо противоречащие действующей Конституции, законы, объявляющие преступлением любое критическое высказывание. В том числе тот закон, на основании которого сейчас вы меня судите.
Ну да, «война — это мир, свобода — это рабство», а «российские войска в Украине поддерживают международный мир и безопасность».
Уважаемый суд, неужели не очевидно, что все мы — и я, и вы — оказались в мире Джорджа Оруэлла, в его романе «1984»?
Удивительная петля времени!
В реальной истории, а не в литературе, год, следующий за 1984-м, оказался годом начала перемен в СССР. Перестройка, потом демократическая революция 1991 года. Тогда казалось, что перемены необратимы…
И вот по прошествии тридцати с лишним лет мы оказались в 1984 году…
Пока ещё в Уголовном кодексе России нет понятия «мыслепреступление», пока ещё граждан не наказывают за сомнение в правильности политики государства, если оно было высказано шёпотом в их собственной квартире, не наказывают за неправильное выражение лица. Пока…
Но если такое сомнение кто-либо выражает за пределами своей квартиры, то может последовать донос и наказание. Уже подлежит наказанию ношение одежды «неправильных» цветов. И уж тем более наказуемо публичное высказывание оценочного мнения, отличного от официальной точки зрения. Наказуем пересказ позиции международных организаций. Наказуемо выражение малейшего сомнения в правдивости официальных сводок Министерства обороны.
В этих условиях в дальнейшем неизбежно будет принят новый закон — о наказании за мыслепреступления.
Пока ещё в России книги не сжигают на площадях. Но книги неугодных властям авторов уже помечают унизительным ярлыком «иностранный агент», в книжных магазинах их задвигают на дальние полки, а в библиотеках их выдают читателям чуть ли не по секрету. Уже увольняют из театров актёров, которые позволили что-то сказать, не вписывающееся в курс партии и правительства. Великую актрису Лию Ахеджакову выбросили из профессии за её гражданскую позицию. Всё это происходит при молчании большинства из тех, кого раньше называли «театральной общественностью». В тоталитарном государстве не должно быть никакой общественности. Все должны бояться и помалкивать.
Тем более я безмерно благодарен той общественности, тем замечательным людям, которые не побоялись и пришли на этот суд, и продолжают приходить на другие политические процессы. Мне это крайне важно. Большое спасибо!
Сейчас происходит то, чего ещё недавно в России было невозможно представить — например, арест режиссёра Жени Беркович и драматурга Светланы Петрейчук. За что? За спектакль-размышление о причинах, подчас толкающих молодых женщин в сети террористических организаций.
Установившемуся в России режиму вообще не нужно, чтобы люди размышляли. Нужно другое — высказывания простые, как мычание, — и только в поддержку того, что в настоящий момент власть провозглашает верным. Государство уже не только контролирует общественную, политическую, экономическую жизнь страны, оно претендует на полный контроль над культурой, оно вторгается в частную жизнь. Оно постепенно становится всеобъемлющим. Такая тенденция проявилась не 24 февраля прошлого года, а раньше. Война лишь ускорила этот процесс.
Каким образом моя страна, ушедшая от коммунистического тоталитаризма, скатилась в новый тоталитаризм? Как назвать этот тип тоталитаризма? Кто виноват в произошедшем?
Этим вопросам и была посвящена моя небольшая статья, за которую меня сейчас судят.
Я понимаю, найдутся люди, которые скажут: что поделаешь, закон есть закон. Приняли закон, значит, его надо выполнять. Помнится, в 1935 году были в Германии приняты так называемые Нюрнбергские законы. И потом, после победного 45-го года, за их исполнение судили исполнителей.
У меня нет полной уверенности, что нынешние российские исполнители этих антиправовых, антиконституционных законов сами понесут судебную ответственность. Но наказание неизбежно будет. Дети или внуки их будут стыдиться рассказывать о том, где служили и что делали отцы, матери, дедушки и бабушки. Такое же будет и с теми, кто сейчас во исполнение приказов совершает преступления в Украине. По-моему, это самое страшное наказание. И оно неизбежно.
Ну, а наказание мне тоже неизбежно, поскольку в нынешних условиях по такому обвинению оправдательный приговор невозможен.
Скоро увидим, каким он будет.
Но не зря же я в 90-х годах прошлого века участвовал в подготовке закона новой России «О реабилитации жертв политических репрессий». И в свободной России будущего этот закон обязательно будет дополнен, доработан для того, чтобы реабилитировать всех нынешних политических заключённых, всех осуждённых по политическим мотивам, включая и тех, кого осудили за их антивоенную позицию.
→ Судья огласила приговор.
Суд признал Олега Орлова виновным и приговорил его к штрафу в размере 150 тысяч рублей.
Полную трансляцию заседания 11 октября 2023 года читайте здесь.
Комментарий Олега Орлова после приговора
«Приговор <…> неизмеримо мягче, чем приговоры даже по этой статье многим другим людям. Тем не менее этот приговор — неправовой, неправосудный. Он мягкий, но, как я и говорил, мы будем его обжаловать. Потому что этот приговор нарушает нормы Конституции, нормы права и мои права».
«Вспомним Алексея Горинова, Владимира Кара-Мурзу, Игоря Барышникова, Александру Скочиленко, Илью Яшина, Дмитрия Иванова и всех, кто сейчас находится в местах лишения свободы за правду, за слова, за мирный протест против войны. Вот за них надо бороться».
«Вспомним Алексея Горинова, Владимира Кара-Мурзу, Игоря Барышникова, Александру Скочиленко, Илью Яшина, Дмитрия Иванова и всех, кто сейчас находится в местах лишения свободы за правду, за слова, за мирный протест против войны. Вот за них надо бороться».
26 октября Олег Орлов и его защита подали апелляционную жалобу на приговор Головинского суда. В этот же день стало известно, что приговор обжаловала и прокуратура. Она просит назначить Орлову три года реального лишения свободы — это максимальное наказание по статье 280.3 УК в той редакции, по которой судят Олега Петровича.
Апелляция 14 декабря 2023 года
«Три года лишения свободы, которые мне грозят, — это почти гуманизм по сравнению с другими приговорами»
Рисунок: Инга Христич
Место действия: Московский городской суд
Постоянные действующие лица:
Олег Петрович Орлов, правозащитник, в составе «Мемориала» лауреат Нобелевской премии мира
Катерина Тертухина, адвокат
Дмитрий Муратов, главред «Новой газеты», правозащитник, лауреат Нобелевской премии мира. Знаком с Олегом Орловым более 30 лет, общественный защитник на процессе
Э. Кузнецова, прокурор
Светлана Куприянова, судья
Основные события
→ Катерина Тертухина ходатайствовала о том, чтобы приостановить производство по делу и направить в Конституционный суд запрос о проверке конституционности ст. 280.3 УК. Суд отказал.
→ Прокурор попросила отменить приговор первой инстанции и вернуть дело прокурору, так как в деле не установлен мотив преступления.
→ В прениях выступила адвокат Катерина Тертухина:
«В апелляционном представлении прокуратура утверждает, что Орлов "являлся председателем совета Правозащитного центра «Мемориал» и в настоящий момент продолжает свою деятельность в аналогичном обществе, направленную на подрыв стабильности гражданского общества". А в интервью Орлов "продолжает негативно высказываться в адрес органов государственной власти, подрывая основы конституционного строя и безопасности государства"».
«Как указывалось выше, какая-либо характеристика личности не может служить основанием для установления мотива ненависти или вражды по какому-либо признаку. В любом случае, рассматриваемые утверждения стороны обвинения не обоснованы и содержат целый ряд фактических несоответствий».
«Обвинение не указывает, в каком "аналогичном обществе" продолжает свою деятельность Орлов, не конкретизирует, в чём заключается "подрывная" деятельность этой организации, и на чём основываются эти выводы».
→ В прениях выступил Дмитрий Муратов:
«Прокурорам не понравился приговор, которого они сами требовали в обвинительном заключении, — штраф без лишения свободы. Позиция прокуратуры, изложенная в сегодняшнем процессе, – это попытка уничтожить суд как институт, превратив его в исполнителя».
«Я уговаривал Орлова. Практика и мой опыт подсказывают, что его решили посадить, закрыть. Что пока он на свободе, лучше уехать. А не собирать сумку и не приходить сегодня с ней в суд. Орлов мне отказал. Он сказал, что он русский интеллигент и не собирается предавать свои ценности».
«Я думаю, всем было бы легче, если бы он уехал. Но он отказался это делать. Я у него спрашиваю: может, у тебя есть надежда на суд? А он отвечает: "У меня нет никаких надежд. Я верю в то, что права человека незыблемы, а Конституцию надо соблюдать"».
Выступление Дмитрия Муратова полностью.
→ Судья назвала выступление защитников блестящим, передавая слово Орлову: «Защитники защищали вас пламенно и жарко, они болеют за вас всей душой».
→ Орлов в прениях возразил против возвращения дела прокурору:
«Прокуратура, очевидным образом, не смогла выполнить свою работу. И сама недовольна тем, как они это доказывали. И теперь предлагают вернуть дело, чтобы доработать и, вероятно, ужесточить наказание».
«Прокуратура утверждает, что мотивом моих действий, а именно проведения пикетов и публикации мною статьи, являлась политическая и идеологическая ненависть как к органам государственной власти, так и к российской государственности как таковой.
Какие при этом приводятся доказательства? Никаких!»
«Неужели я вывозил российских солдат из плена в Чечне, составлял и передавал властям России списки пленных российских военных для дальнейшего обмена именно потому, что занимаю антироссийскую позицию? Или из ненависти к России я участвовал в спасении российских граждан, попавших в заложники в Буденновске? Из ненависти к российскому государству я вместе с Сергеем Ковалевым и другими депутатами шёл в захваченную террористами больницу?»
Выступление Олега Орлова в прениях полностью читайте здесь.
→ Орлов выступил с последним словом.
Олег Орлов: «Это политический заказ»
Я ни в чем не раскаиваюсь и ни о чем не сожалею. Я не раскаиваюсь ни в том, что протестовал против войны, ни в том, что решился публично дать определение нынешнему политическому режиму в моей стране. Я не сожалею, что не уехал из России. Я горд тем, что многие годы отдал работе в «Мемориале» — замечательной гражданской организации, которую нынешняя власть в моей стране пытается уничтожить, но никак у нее это не получается. Я благодарен своим друзьям и коллегам, с которыми мы вместе прошли большой путь, работая для того, чтобы политические репрессии в нашей стране навсегда остались в прошлом.
Нам пока не удалось этого добиться. Значит, есть много работы и для нас, и для тех, кто моложе нас.
Если же говорить об этом долгом судебном процессе, то, думаю, ни у кого не может быть сомнения в его политическом характере. Сейчас уже очевидно, что существует политический заказ на то, чтобы лишить меня свободы, уточняю — даже той относительной свободы, в которой мы все живем в России. Для того, чтобы убедиться в этом, достаточно ознакомиться с апелляционным представлением прокуратуры.
Меня преследуют не за что иное, как за публичную критику действий власти. Этот политический заказ выполняют следственный комитет, прокуратура — каждому своя роль отведена.
Три года лишения свободы, которые мне по-прежнему грозят за антивоенный протест, в условиях нынешней политической системы России — это почти гуманизм по сравнению с приговорами Александре Скочиленко, Дмитрию Иванову, Илье Яшину, Алексею Горинову, Владимиру Кара-Мурзе и многим-многим другим моим товарищам. Надеюсь, что я могу назвать их всех этим словом «товарищ», хотя далеко не со всеми знаком лично. Мы товарищи отнюдь не по несчастью. Мы товарищи по общему важному делу, которое мы делали и продолжаем делать — протесту против войны, протесту против убийств, насилия, агрессии.
Впрочем, учитывая мой возраст, три года — это не так уж и мало. А если вспомнить происходящее с другими политическими заключенными, то через какое-то время вполне может выясниться, что я, находясь за решеткой, вдруг начну оправдывать терроризм или призывать к насильственному свержению власти. А, значит, придется давать мне дополнительный срок.
Вот, что для меня означает лишение свободы. И, возможно, после любого срока лишения свободы я на эту свободу больше не выйду.
Но что же поделаешь?! Так сложились обстоятельства.
На самом деле я — убежденный государственник. Я считаю, что правозащитник не может не быть государственником, потому что только сильная государственная власть, ограниченная законом, в состоянии обеспечить и защитить права и свободы граждан. А когда государство начинает совершать преступления против своих или чужих граждан, это признак не силы, а слабости.
→ Судья вынесла решение.
Мосгорсуд отменил приговор Орлову и вернул дело прокурору.
Второй процесс
Место действия: Головинский суд города Москвы
Постоянные действующие лица:
Олег Петрович Орлов, правозащитник, в составе «Мемориала» лауреат Нобелевской премии мира в 2022 году
Катерина Тертухина, адвокат
О. Воробьева, гособвинитель
Елена Астахова, судья
Заседание 16 февраля 2024 года: запрос о возврате дела прокурору
Художник Инга Христич
Основные события
→ Защита подала официальный запрос о возврате дела в прокуратуру из-за многочисленных нарушений:
- адвокату и подсудимому не давали ознакомиться с делом, не уведомляли о предстоящем заседании;
- следователь незаконно допросил экспертов, которые ранее не привлекались к процессу, и назначил проведение дополнительной лингвистической экспертизы, чтобы Орлова обвинили по мотивам «идеологической вражды»;. в заключении по-прежнему нет сущностных подробностей обвинения.
→ Судья отклонила запрос.
→ Орлов отказался от допроса свидетелей и дачи показаний, ссылаясь на Ст. 51 Конституции, где говорится, что никто не обязан свидетельствовать против себя самого. Он сказал, что выступит только с последним словом.
→ Гособвинитель заявила, что больше доказательств в этот день предъявлять не будет, свидетели не явились.
→ Олег Орлов читает «Процесс» Франца Кафки.
Цитаты
Тертухина: «Орлову предъявили обвинение, добавив мотив ненависти и вражды. Но закон гарантирует, что следствие не может после возвращения дела прокурору составлять новое заключение, где ухудшается положение обвиняемого — если суд не указал на обстоятельства, которые свидетельствуют о более тяжком преступлении».
Орлов: «Я не признаю себя виновным. Обвинение мне непонятно.
Незадолго до начала этого судебного процесса я был включен в реестр так называемых «иностранных агентов». На мой взгляд, попадание в этот перечень не может не воздействовать на суд, рассматривающий это уголовное дело.
Риски для тех, кто выступает в мою защиту, к сожалению, и так уже довольно реальны. Я не могу и не собираюсь повышать их. Поэтому не буду просить о допросе в суде свидетелей защиты и специалистов, которые могли бы привести доказательства несостоятельности обвинения. И я запрещаю делать это моей защите.
Вполне очевидно, что и Мосгорсуд, и следствие, и прокуратура выполняли политический заказ: любыми способами ужесточить приговор. Поэтому, вполне очевидно, что какие бы доказательства не представлял, несправедливое обвинительное заключение неминуемо.
В этих условиях я отказываюсь от допросов свидетелей обвинения и так называемых экспертов. Также не буду отвечать на вопросы участвовать в прениях — это право дает мне ст.51.
Оставляю за собой только одно право: выступить с последним словом.
Принимая такое решение, я опираюсь на опыт поведения некоторых правозащитников советской эпохи: Татьяны Великановой, Сергея Ковалева, Александра Подрабинека, Вячеслава Бахмина и других. Они отказывались от участия в заведомо неправосудных процессах. Спасибо им за их пример. Хочу напомнить, что все эти люди были реабилитированы в новой России после демократической революции 1991 года».
Комментарий Олега Орлова после заседания
«Я не сдался, не признаю себя виновным. Но главное — что до сих пор не понимаю обвинение. На мой взгляд, оно абсолютно абсурдно и антиконституционно. Само обвинительное заключение содержит какие-то совершенно абсурдные утверждения. "Я не поддерживаю систему взглядов и мировоззрение Российской Федерации". Это что? Такой текст написан в документе, на основании которого мне предъявляются обвинения. Тем самым они утверждают, что якобы в России уже есть государственная идеология. И несогласие с этой ней по сути дела является, ну если не криминалом, то, по крайней мере, отягчающим обстоятельством. Но есть статья 13 Конституции, которая запрещает какую-либо идеологию устанавливать в качестве государственной. <…> Меня незадолго до этого процесса признали "иноагентом". <…> Понятно, что это было сделано для того, чтобы повлиять на суд. Для того, чтобы мой голос заглушить, не дать меня цитировать, воспроизводить то, что я говорю. Вполне очевидно, что это намеренный шаг, чтобы я не мог вызывать в суд свидетелей моей защиты, а также других специалистов».
Заседание 21 февраля 2024 года: Олег Орлов продолжает читать «Процесс» Кафки
Рисунок: Инга Христич
→ Адвокат ходатайствует о разъяснении обвинения — понятия «дискредитации» и какие именно сведения, опубликованные в статье, характеризуются как «связанные с геноцидом, убийством людей, уничтожением инфраструктуры, экономики объектов культуры; преступные, направленные против существующего строя или нарушающие существующий правопорядок», а также в каких конкретно сведениях есть обоснования «негативной оценки действий ВС РФ и отрицание фактов использования ВС РФ в целях поддержания мира и безопасности».
→ Орлов продолжает читать «Процесс» Франца Кафки.
→ Судья отклонила просьбу защиты.
→ Допрос свидетеля Вадима Мироненко, исполнительного директора движения «Ветераны России»: «Я позволю себе тоже высказаться в ваш адрес. Вы любите бравировать своими достижениями в Буденновске. Я считаю, что вы сделали всё, чтобы террористы ушли от ответственности. На ваших руках кровь детей и Беслана, и “Норд-Оста”…». Возмущенные реплики из зала заглушают голос Мироненко.
→ Следующим допрашивают Сергея Бохонько, координатора Общественного движения «Ветераны России».
→ Допросили экспертов Наталью Крюкову и Марию Зуеву, автора второй экспертизы. Вопрос адвоката Тертухиной: «Откуда вы взяли слово "геноцид"? В тексте его нет».
→ Тертухина просит исследовать заключение еще одного эксперта со стороны защиты, Ирины Левонтиной. Зачитав выводы экспертов, адвокат Тертухина ходатайствует о том, чтобы признать заключение Крюковой и Тарасова недопустимым доказательством. Суд отклонил ходатайство.
→ Защита просит исследовать международные документы по соблюдению прав человека и гражданина. Судья удовлетворила ходатайство, адвокат зачитала положения из этих документов.
→ Орлов снова в ответ на вопрос судье отказался давать показания, ссылаясь на ст. 51 Конституции. Судья зачитывает показания Орлова, которые он давал следователю.
→ Стадия судебного следствия завершена.
Полную трансляцию заседания 21 февраля 2024 года читайте здесь.
Заседания 26 и 27 февраля: приговор
Основные события
→ Выступила гособвинитель Воробьева:
«Орлов — человек с высшим образованием, он привлекался к ответственности по статье КоАП о дискредитации армии, но все равно опубликовал статью. Орлов осознавал смысл фразы "Они хотели фашизма. Они его получили"».
По словам Воробьевой, публикация Орлова затрагивает интересы «такой важной на данный момент социальной группы, как военные» и граждан РФ в целом.
Гособвинение просит для Орлова 2 года и 11 месяцев лишения свободы: «Отягчающее обстоятельство нашло свое подтверждение — это мотив идеологической вражды и ненависти; никакая иная мера, кроме лишения свободы, не может достигнуть цели наказания».
→ В прениях выступила адвокат Катерина Тертухина:
«Олег Петрович Орлов много лет входил в общественные и государственные институты, в комиссии по реабилитации, содействовал их работе».
«Он работал над законами о гуманизации пенитенциарной системы России, о реабилитации жертв политических репрессий, занимался социальной поддержкой жертв политических репрессии и их детей».
«Одним из направлений деятельности ПЦ “Мемориал” была программа ”Горячие точки”. Сотрудники программы работали во многих зонах конфликтов. Олег Орлов был руководителем программы».
«В октябре 2009 года Европейский парламент наградил “Мемориал” и Олега Орлова премией Андрея Сахарова».
«29 декабря 2021 года решение о ликвидации ПЦ ”Мемориал” вынес Московский городской суд. При этом в отношении организации никогда не устанавливалось, что она осуществляет деятельность, направленную на "подрыв стабильности гражданского общества". Основание для ликвидации — не работа, а нарушение формальных требований об ”иноагентской” маркировке. В 2022 году ”Мемориал” стал лауреатом Нобелевской премии».
«Олег Петрович противостоял всем войнам, начиная с Афганистана. Чечню и многие вооруженные конфликты он видел своими глазами. С 2014 года, пока это было возможно, он работал и в зоне вооруженного конфликта на востоке Украины. И всегда самым важным в его жизни было, есть и остается защита прав и свобод человека. Вся его деятельность была только на это направлена».
«После 24 февраля 2022 года он не мог не выйти на площадь. Не мог не написать и не опубликовать свою статью. Разве не болью к нарушению прав человека пронизана вся статья Орлова? Деяния Орлова — мирное выражение мнения, направленное на сохранение и защиту прав и свобод человека».
«Я доказала, что вся жизнь Орлова была направлена против вооруженных конфликтов, против нарушений прав человека, против репрессий».
«В УПК нет положений, позволяющих после возвращения дела прокурору составлять новое обвинительное заключение, в котором ухудшается положение обвиняемого в сравнении с ранее выдвинутым обвинением — если суд не указал на основания для квалификации действий обвиняемого как более тяжкого преступления».
«Но дело все еще рассматривается, и гособвинение продолжает настаивать на более тяжком обвинении, на наличии отягчающих обстоятельств.
Ранее Головинский суд не только не увидел отягчающих обстоятельств, но и усмотрел солидный перечень смягчающих, а именно: ранее не привлекался к уголовной ответственности, на учете у врача нарколога не состоит, жалоб по месту регистрации не поступало, положительно характеризуется, длительное время занимается правозащитной деятельностью».
«Сторона обвинения не привела ни одного доказательства отягчающего обстоятельства — мотива “вражды и ненависти”».
→ Олег Орлов выступил с последним словом.
Олег Орлов: «Вам самим не страшно наблюдать, во что превращается наша страна, которую вы, наверное, тоже любите?»
В день, когда начался этот судебный процесс, Россию и мир потрясла страшная новость о гибели Алексея Навального. Она потрясла и меня. Я даже думал вовсе отказаться от последнего слова: до слов ли сегодня, когда мы все еще не отошли от шока, вызванного этим известием? Но потом подумал, что все это — звенья одной цепи: смерть, точнее, убийство Алексея, судебные расправы над другими критиками режима, в том числе и надо мной, удушение свободы в стране, вторжение российских войск в Украину. И я решил все-таки сказать.
Я не совершил преступления. Меня судят за газетную статью, в которой я назвал политический режим, установившийся в России, тоталитарным и фашистским. Статья была написана более года назад. И тогда некоторым моим знакомым казалось, что я слишком сгущаю краски.
Но сейчас совершенно очевидно — я нисколько не преувеличивал. Государство в нашей стране снова контролирует не только общественную, политическую, экономическую жизнь, но и претендует на полный контроль над культурой, научной мыслью, вторгается в частную жизнь. Оно становится всеобъемлющим.
В течение только четырех с небольшим месяцев, которые прошли с окончания моего первого судебного процесса в этом же суде, произошло много событий, показывающих как быстро наша страна все глубже и глубже погружается в этот мрак.
Перечислю ряд разрозненных, различных по масштабу и трагизму событий:
- в России запрещают книги ряда современных русских писателей;
- запрещено несуществующее «движение ЛГБТ», что на практике означает наглое вмешательство государства в личную жизнь граждан;
- в Высшей школе экономики абитуриентам запрещено цитировать «иностранных агентов». Теперь абитуриенты и студенты прежде, чем изучить предмет, должны изучать и запоминать списки «иноагентов»;
- известного ученого-социолога, левого публициста Бориса Кагарлицкого осудили на пять лет лишения свободы за несколько слов о событиях войны в Украине, отличающихся от официально озвученной позиции;
- человек, которого пропагандисты называют «национальным лидером», говоря о начале Второй мировой войны, публично говорит следующее: «Все-таки поляки вынудили, они заигрались и вынудили Гитлера начать Вторую мировую войну именно с них. Почему началась война именно с Польши? Она оказалась несговорчивой. Гитлеру ничего не оставалось при реализации его планов, как начать именно с Польши».
Как следует называть политический строй, при котором происходит все перечисленное мною? По-моему, ответ не вызывает сомнений. К сожалению, в своей статье я был прав.
Под запретом находятся не только публичная критика, но и любое независимое суждение. Наказание может последовать за поступки, казалось бы, совершенно не связанные с политикой или критикой власти. Нет области искусства, где возможны свободные художественные высказывания, нет свободной академической гуманитарной науки, нет больше и частной жизни.
Скажу теперь несколько слов о характере обвинений, выдвинутых против меня и выдвигавшихся на многих аналогичных судебных процессах против тех, кто, подобно мне, выступает против войны.
При открытии нынешнего суда надо мной я отказался в нем участвовать и, благодаря этому, имел возможность во время судебных заседаний перечитать роман Франца Кафки «Процесс». Действительно, у нашей сегодняшней ситуации и у ситуации, в которую попал герой Кафки, есть общие черты — это абсурд и произвол, маскирующийся под формальным соблюдением каких-то псевдоправовых процедур.
Нас обвиняют в дискредитации, не объясняя, что это такое и чем она отличается от легитимной критики. Нас обвиняют в распространении заведомо ложной информации, не удосуживаясь доказывать ее ложность — точно так же действовала советская власть, объявляя ложью любую критику. А наши попытки доказать достоверность этой информации становятся уголовно наказуемыми. Нас обвиняют в том, что мы не поддерживаем систему взглядов и мировоззрение, провозглашенные руководством страны правильными, и это при том, что государственной идеологии в России быть не должно. Нам выносят обвинительные приговоры за сомнения в том, что нападение на соседнее государство имеет целью поддержание международного мира и безопасности.
Абсурд.
Герой Кафки до конца романа даже не знает, в чем же его обвиняют, но, несмотря на это, ему выносят обвинительный приговор и казнят. Нам же в России формально оглашают обвинение, но понять его, оставаясь в рамках права и логики, невозможно.
Впрочем, в отличие от героя Кафки, мы понимаем, за что на самом деле нас задерживают, судят, арестовывают, приговаривают, убивают. На самом деле нас наказывают за то, что мы позволяем себе критиковать власть. В нынешней России это абсолютно запрещено.
Депутаты, следователи, прокуроры и судьи не произносят это открыто. Они скрывают это под абсурдными и нелогичными формулировками новых так называемых законов, обвинительных заключений и приговоров. Но это так.
Сейчас в колониях и тюрьмах медленно убивают Алексея Горинова, Александру Скочиленко, Игоря Барышникова, Владимира Кара-Мурзу и многих других. Их убивают за то, что они протестовали против кровопролития в Украине, за то, что они хотят, чтобы Россия стала демократическим, процветающим государством, не представляющим угрозу для окружающего мира.
В последние дни хватали, наказывали и даже лишали свободы людей только за то, что они пришли к памятникам жертвам политических репрессий, почтить память убитого Алексея Навального — замечательного человека, смелого и честного, который в невероятно тяжелых, созданных специально для него условиях, не терял оптимизма и веры в будущее нашей страны. Конечно же, это было убийство, независимо от конкретных обстоятельств этой смерти.
Власть воюет даже с мертвым Навальным, она боится его даже мертвого — и правильно боится. Она уничтожает стихийно создаваемые мемориалы его памяти. Те, кто делает это, надеются, что таким образом удастся деморализовать ту часть российского общества, которая продолжает чувствовать ответственность за свою страну.
Пусть не надеются.
Мы помним призыв Алексея «Не сдавайтесь». От себя добавлю: и не падайте духом, не теряйте оптимизма. Ведь правда на нашей стороне. Те, кто привел нашу страну в ту яму, в которой она сейчас находится, представляют старое, дряхлое, отжившее. У них нет образа будущего, только ложные образы прошлого, миражи «имперского величия». Они толкают Россию вспять, назад в антиутопию, описанную Владимиром Сорокиным в «Дне опричника». А мы живем в 21-м веке, за нами настоящее и будущее, и в этом залог нашей победы.
Завершая свое выступление, я, наверное, неожиданно для многих хочу обратиться к тем, кто сейчас своей работой двигает вперед каток репрессий. К правительственным чиновникам, сотрудникам правоохранительных органов, судьям, прокурорам.
На самом деле вы всё прекрасно понимаете. И далеко не все из вас убежденные сторонники необходимости политических репрессий. Подчас вы сожалеете о том, что вам приходится делать, но говорите себе: «А что я могу поделать? Я всего лишь выполняю указания начальства. Закон есть закон».
Я обращаюсь к Вам, Ваша честь, и к представителю обвинения. Вам самим не страшно? Не страшно наблюдать, во что превращается наша страна, которую вы, наверное, тоже любите? Не страшно, что в этом абсурде, в этой антиутопии, может быть, придется жить не только вам и вашим детям, но и, не дай Бог, вашим внукам?
Неужели не приходит на ум очевидное: каток репрессий может раньше или позднее прокатиться и по тем, кто его запустил и подталкивал? В истории так происходило много раз.
Повторю сказанное мною на предыдущем суде.
Да, закон есть закон. Но, помнится, в 1935 году были в Германии приняты так называемые Нюрнбергские законы. И потом, после победного 1945-го года, судили исполнителей этих законов.
У меня нет полной уверенности, что нынешние создатели и исполнители российских антиправовых, антиконституционных законов сами понесут судебную ответственность. Но наказание неизбежно будет. Их дети или внуки будут стыдиться рассказывать о том, где служили и что делали отцы, матери, дедушки и бабушки. То же будет и с теми, кто сейчас во исполнение приказов совершает преступления в Украине. По-моему, это самое страшное наказание. И оно неизбежно.
Ну а наказание мне тоже неизбежно, потому что в нынешних условиях оправдание по такому обвинению невозможно.
Сейчас мы увидим, каким будет приговор.
Но я ни о чем не сожалею и ни в чем не раскаиваюсь.
→ 27 февраля 2024 года судья оглашает приговор.
Суд признал Олега Орлова виновным и приговорил к 2 годам и 6 месяцам колонии общего режима.
Рисунок: Вика Попова
Олега Петровича взяли под стражу в зале суда: на него надели наручники и завели в «аквариум».
Затем Орлова вывели из зала суда в сопровождении как минимум восьми силовиков. На большинстве из них были маски. Когда правозащитник попытался поцеловать жену, его схватили за руку и, подталкивая, повели на выход.
В коридоре аплодисменты. Люди кричат: «Мы вас любим».
Апелляция, 7 июня 2024 года
Место действия: Московский городской суд
Постоянные действующие лица:
Олег Петрович Орлов, правозащитник, в составе «Мемориала» лауреат Нобелевской премии мира (из СИЗО-2 Сызрани по видеосвязи)
Катерина Тертухина, адвокат
A.C. Суриков, прокурор
Мария Александровна Ларкина, судья
Основные события
→ Судья Ларкина отказывается рассматривать заявление Олега Орлова, в котором он просит он просит признать незаконным свой перевод в СИЗО-2 города Сызрань и дать ему время ознакомиться с материалами дела.
→ Судья Ларкина ставит вопрос о том, чтобы отложить заседание: дополнительную жалобу адвоката не успели вручить всем сторонам.
→ Адвокат Тертухина ходатайствует о том, чтобы отложить заседание, переместить Олега Орлова обратно в Москву, предоставить ему уголовное дело для ознакомления и время, чтобы вместе с защитой подготовить апелляцию.
Нет объективных причин для того, чтобы Олег Орлов находился в Сызрани. Его встречи с адвокатом сильно затруднены. Еще 5 апреля защита и Орлов сообщали, что не успели ознакомиться со всеми материалами дела и подготовиться к апелляции. Отправка Орлова в другой регион нарушает презумпцию невиновности и принцип равноправия сторон. Кроме того, обвиняемый не может быть полноценным участником заседания по видеосвязи — ему сложно следить за происходящим и он не может взаимодействовать с адвокатом.
Также адвокат Тертухина отметила, что Орлову не было вручено дополнение к апелляционной жалобе, которое она направила 31 мая. А ее саму не уведомили должным образом о дате заседания.
Цитаты
«Орлов и его супруга — безработные пенсионеры. Теперь, помимо самих услуг адвоката, им нужно было бы оплачивать поездки из Москвы в Сызрань каждый раз, когда адвокат по уголовному делу навещал бы Орлова. До этапа Орлов встречался с адвокатом каждую неделю. Теперь это невозможно».
«Орлову никогда не предоставляли для ознакомления все тома уголовного дела одновременно. Восьмой том уголовного дела Орлов впервые увидел лишь 5 апреля и не успел с ним ознакомиться».
«Принимая решение об этапировании, органы должны исходить из презумпции того, что приговор вступит в законную силу, или как минимум подталкивают апелляционный суд к такому решению. Иначе окажется, что Орлов был зря направлен этапом в другой регион».
«Прокуроры всегда участвуют в суде лично.Им не нужно преодолевать длинные расстояния и многодневные изнуряющие этапы. Они никак не ограничены в работе с материалами дела».
→ Олег Орлов поддержал ходатайство адвоката.
→ Прокурор Суриков поддержал перенос заседания.
→ Судья отложила заседание на 11 июля 2024, 10:00, и сообщила, что вопрос этапирования не находится в компетенции суда апелляционной инстанции. По мнению Ларкиной, защита не лишена возможности встречаться с Орловым там, где он находится. Поэтому на следующее заседание Орлова также подключат по видеосвязи.
Полностью трансляцию заседания 7 июня 2024 года читайте здесь.
Поделиться в социальных сетях
